-

Д.А. Клепинин

Реализация принципа толерантности в молодежной среде и попытки законотворчества.

Проблемы межэтнического взаимодействия, то есть взаимодействия между представителями различных культур были актуальны, пожалуй, с тех пор, как человечество осознало, что помимо своего племени есть еще и другое – те, которые не такие как мы, другие. Вот, как только пошло осознание «инакости», непохожести разных людей, разных племен, разных культур, наконец, вот тут и возникли проблемы межэтнического взаимодействия.

Сегодня, когда мир постоянно перемещается с места на место, когда представители разных культур и разных народов перемешиваются в этом вселенском переселении, называемом миграционными потоками, когда в одном городе сталкиваются рядом представители совершенно разных культур, и один, например, режет козу, для другого эта коза – священное животное, а третий, говорит: «а зачем же ее резать?», проблема межэтнического взаимодействия становится особенно острой. Наивысшей остроты эта проблема достигает в крупных городах, мегаполисах, где скученность населения высокая, миграционные потоки достигают максимума, а вот исторические традиции по сравнению с мелкими населенными пунктами ослабевают – нечему, получается, выступать стержневым элементом поликультурной среды. Впрочем, эта проблема отнюдь не единственная. И вот, прежде чем заниматься такими вопросами, как формирование толерантности, хорошо бы со всеми этими проблемами разобраться.

А разбираться начнем с самых азов. Потому что, все равно подавляющее большинство из политических специалистов в области межэтнического взаимодействия в учебники по этнопсихологии не заглядывают.

Итак, азы. Ну, во-первых, спросим себя. А говоря о разных культурах в одном мегаполисе мы что имеем в виду? Этносы или нации? Или и то, и другое? А чем одно от другого отличается? А? Проблема-то острая, поскольку даже среди исследователь постоянно встречается путаница. Вроде как начинает говорить об одном, а потом уходит на другое. Начал про Фому, а закончил про Ерему. А когда путаница идет в элементарном, там и в сложном не разобраться. Так что попробуем. Разложим, так сказать молекулы на атомы.

Итак, нация – это, по сути, набор генотипически заданных фенотипических признаков. То есть, набор черт, которые передаются по наследству и отвечают преимущественно за то, что видно снаружи. Рост, там, внешность, тип скелета, цвет волос, развитие мускулатуры, губы, нос и все остальное прочее, что торчит у субъекта налицо. А раз оно генотипически задано, то есть по наследству передано, то никуда ты от этого не денешься. Если только пластическую операцию делать, и то, говорят все равно нет-нет, да и проглянет врожденное-то. Стало быть, родившись от мамы и папы китайцев, будешь ты в национальном аспекте китайцем, и уж никак не французом и не немцем. Это нация

А вот этнос – это совсем другое. Этнос – это социокультурная составляющая. Это то, что как говорили Лазарус и Штейнталь, а за ними старик Вундт, летает в воздухе. Это некий народный дух, который снисходит на каждого, кто растет и развивается в данной географической и культурной области. Сызмальства, со сказками, шутками и прибаутками, со стихами и песнями впитываем мы то, что накопилось за многие тысячелетия в культуре нашего народа. Осваиваем, так сказать, культурное богатство и языковое достояние. И начинаем расти. И задумываемся, особенно когда встречаем людей на нас непохожих: «А кто я?». И вот тут мы и сталкиваемся с самым первичным вариантом формирования этнической самоидентификации. То есть, постепенным приобщением себя к определенному народу, осознанием себя частью этого народа, одним из нас, так сказать.

И вот тут мы сталкиваемся с одной большой проблемой. Как только это самосознание происходит, тут же мы обрастаем значительным количеством едких и обидных слов по отношению к другим народам. Это с чего бы?

А с того, милостивые государи мои, что есть определенные законы по которым вся эта петрушка и происходит. Этнос у нас что? Правильно, большая социальная группа. А причисление себя к группе, неважно к большой ли, к малой ли (группа дет.сада, школьный класс, футбольная команда и т.д.) идет по одному очень простому пути. Самый первый механизм, позволяющий причислить себя к группе гораздо успешнее – это сравнение и анализ. Сравнение себя с одногруппниками, поиск отличий от других, позволяют понять, что вот есть мы, а есть не мы. В психологии это называется формирование «мы-чувства». Причем те, которые не мы, те заведомо хуже. Почему?! А потому, что они – не мы. Они другие, отличаются от нас, не похожи, а значит в чем-то хуже. А мы лучше.

Вот именно на этом уровне этнического самосознания, с которого, надо заметить далеко не все выходит куда-либо дальше, и играют те, кто организовывает фашистские движения. Ну да о них позже.

А теперь о том, что еще способствует негативному восприятию других. Есть такое явление – процесс стереотипизации. Штука, часто всплывающая в человеческих отношениях. Что это за феномен? Используется он, как и многое другое в психике человека, для упрощения. В нашем случае, для упрощения отношений с представителями других народов. Что такое стереотип? Это упрощенный образ другой группы, складывающийся под влиянием установки основанной на прошлом опыте. А в прошлом опыте у подавляющего большинства народов отношения были, не сказать, чтобы теплые. Воевали друг с другом, земли захватывали, в рабство уводили, ну и так далее. Так откуда же, позвольте узнать, в этом самом прошлом возьмется позитивный образ? Вот и формируются подобные установки чаще всего на негативе. Ну, в лучшем случае с изрядной долей иронии. У каждого, заметьте, у каждого народа есть в восприятии его соседей этакая ирония, часто еще и с негативным окрасом. Да и соседи тоже в долгу не остаются. Как сказал однажды мой приятель эстонец: «Тте аннекдоотты, котоорые фы стесь расскаасыфаетте про эстоннцефф, мы у сипя доома расскасыфаем про финнноф». Вот так. Такой вот перенос: «Эстонский кирпич медленно плыл с крыши, с трудом рассекая плотный таллиннский воздух».

А немцам в нашей истории сколько понадоставалось? Почти всю вторую половину двадцатого века подавляющее большинство нашего населения было абсолютно уверено, что во второй мировой войне мы воевали именно с немцами. С кем-кем? Если даже не считать японского направления, то в состав германской нацистской армии, отметившейся на территории нашей Родины, были помимо немцев итальянцы, румыны, русские и еще целая куча национальностей. Да и среди немцев было достаточно тех, кто пытался бороться с фашизмом. Не так ли?

Вот конкретные примеры этнических стереотипов. А с чего бы им возникать? А с того, например, что мы входим в контакт с представителями других народов. И, как уже говорилось, по общечеловеческой привычке стремимся контакт этот максимально упростить. Вот и лепим некое упрощенное лекало, которое потом прикладываем на всех представителей этого народа.

Например, в связи с огромным наплывом в прошлом десятилетии в Москву и другие крупные города представителей народов Кавказа, россияне обзавелись сразу несколькими такими стереотипами. Сложился некий образ коварного торговца тюльпанами с ножом в одной руке и гексогеном в другой, мечтающего оставить свой след на нашей земле, прежде всего через приставание к женщинам. Блондинкам особенно. Эдакий образ врага. Ну и государство этому только способствовало. Тогда, когда в стране было совсем плохо, катастрофически была нужна внешняя угроза. Ее и создали. И вот при каждом удобном случае наши журналисты ищут «чеченский след». Даже при взрыве бытового газа в трубах, которые отродясь не менялись. Как тяп-ляп сдали дом 60 лет назад в эксплуатацию, так они и не менялись. Это конечно, все чеченцы виноваты. Они подговаривали управдома деньги на ремонт разворовывать. Или сварщик по пьяни проливает масло на баллон с кислородом, последствия те же, а в эфире: «чеченский след». Нет, были конечно и теракты по всамделишному. Но, во-первых, теракты – это совсем другая история, а во-вторых, помимо того что было, все таки, раздувание этнического неприятия в средствах массовой информации присутствовало.

И появляется новый термин «лицо кавказской национальности». И как сказал один замечательный кавказец: «ну, почему же только лицо? У меня все остальное тоже кавказской национальности». И начинает народ шарахаться и икать нервно при виде характерного профиля на улице.

А ведь откуда стереотип? Ну, помимо истерии в СМИ. От ограниченности. Как информации, так и собственного интеллекта. Начнем с того, что в начале – середине 90х на Кавказе было не то, что неспокойно. Страшно было. Война там была не на жизнь, а на смерть. Резали людей. В прямом смысле слова. Ножами и саперными лопатками. Пули в дефиците. И спишь ты ночью, а тут дверь выбивают, и всех кто в доме режут насмерть. Надо было видеть ужас на лицах тех, кто спасся из этого ада. Яркий пример того, что можно сделать с народом, если грамотно подливать масло в огонь межнациональной розни. А тут, с другой стороны, Россия. Еще вчера все это было одной страной, и понимания того, что это другое государство до конца не сложилось. Зато там хорошо. Особенно в Москве. Там люди хорошо живут. Там не режут. И потоки беженцев и мигрантов тянутся в спокойные места. А в этих «спокойных» местах, в общем-то, и не совсем спокойно. Здесь как-то выживать надо, приспосабливаться. Зато самые черновые места свободны – водителем автобуса, сборщиком мебели, грузчиком москвичи не сильно стремятся работать. Так и занимаются самые низовые места мигрантами. Собственно, в Европе во второй половине двадцатого века происходило, по сути, то же самое. К чему привело, это мы чуть позже поговорим. Сейчас речь о другом.

Что, все жители братских кавказских республик переехали жить и работать в столицу России? Да нет. Многие остались, несмотря на ад и неустроенность. Карьеру делали, деньги зарабатывали, семьи заводили. Так кто приехал? Получается те, кто на месте остаться не смогли. По тем или иным причинам, но не смогли. То есть те, кто на своей этнической родине оказался в роли аутсайдера, проявил, так сказать, социальную дезадаптивность. Не смог, проще говоря, приспособиться. И кто сказал, что аутсайдер – это типичный представитель своего народа? Вряд ли. По отношению к своему коренному народу – он изгой, а значит не такой как другие. А мы по нему строим представление обо всех? Не смешно? Грустно. Так несчастны бывают дети с еврейским папой и русской мамой. Здесь они евреи, а в Израиле, где национальность определяется по матери – гои. Итого – неприкаянные.

Итак, подведем промежуточные итоги по «общекавказскому стереотипу». Во-первых, далеко не все кавказцы мигрировали в Россию, и, как мы уже выяснили, это отнюдь не типичные представители. Во-вторых, из тех, кто приехал сюда, отнюдь не все работают на рынке. Многие занимают низовые позиции на рынке труда, невостребованные местным населением. И работают, по отзыву многих работодателей, куда как лучше и ответственнее, чем местные коллеги. Есть врачи, учителя, инженеры и представители других не менее благородных профессий – кавказцы. Значит на рынке (тоже мне, кстати, высокий социальный уровень, ага), представлены не то что не все мигранты, а лишь незначительная их часть.

Правда эта часть в первую очередь и бросается в глаза той категории нашего населения, которая в большей степени участвует в формировании public relations – бабушкам и домохозяйкам. А вот почему на рынке эти ребята ведут себя некультурно?

Ну, в третьих, далеко не все ведут себя некультурно. Значит, только немногочисленная часть. Какая? А та самая, у которой уровень культуры самый низкий. Но таких меньшинство. Да, зато они на самом виду. Вот и получается стереотип.

Причем, чем больше мы думаем, как представлено выше, чем больше мы узнаем представителей другого народа, тем меньше места в нашем сознании таким вот стереотипам. И понимаем мы, что не в этносе, и уж тем более не в нации дело, а в низком уровне общечеловеческой культуры. Который, как это ни прискорбно, встречается у представителей всех народов.

И, если низкий уровень общечеловеческой культуры встречается у нашего гражданина – то вот вам, пожалуйста: «все кавказцы опасны». А если у мусульманина уровень культуры низкий, то девушки наши, под его понимание женщин, сквозь призму Корана, попадают исключительно в одну категорию. Так он с ними так и общается. Что и показывает его низкий культурный уровень, поскольку лезет он в чужой монастырь со своим уставом.

А вы говорите – толерантность! Да к ней еще долго подступаться придется!

Возможно, ли преодолеть этнический стереотип? Можно. Но не сразу. Для этого нужно долго повышать культурный уровень, учиться думать, и расширять представления о другом народе – его культуре, обычаях, традициях и т.д. А это сложно. И, как ни странно, расширять представления о своей собственной этнической культуре. Это доказывают относительно недавние психологические исследования (Хотинец В.Ю., 1998).

Как отмечает Вера Юрьевна Хотинец, этническое самосознание - это целостное образование, проходящее в своем становлении два уровня: 1) типологический, на котором формируется представление об этнических особенностях общности; 2) идентификационный, на котором формируется этническая самоидентификация.

А психологическая структура этнического самосознания представлена следующими компонентами: 1) осознание особенностей этнической культуры своей этнической общности; 2) осознание психологических особенностей своей этнической общности; 3) осознание тождественности со своей этнической общностью; 4) осознание собственных этнопсихологических особенностей; 5) осознание себя в качестве субъекта своей этнической общности; 6) социально-нравственная самооценка этничности.

И вот на этом-то, шестом уровне мы и можем говорить о том, что личность нашего лирического героя готова к формированию толерантности. Когда мы осваиваем свою культуру, мы готовы понимать, что живем в этнокультурной среде, что среда эта поликультурна, то есть включает в себя разные этнические составляющие. И если мой культурный уровень достаточно высок, то я и рассматриваю других не зависимо от их национальности, а соотнося с общим уровнем культуры.

Так, приехали. А откуда берется общий уровень? Этнокультура представляет собой способ организации и развития жизнедеятельности этнических субъектов, представленный в продуктах материального и духовного труда, в системе общественных норм и учреждений, в духовных ценностях, в совокупности отношений людей к природе, к собственной этнической общности, а значит, в совокупности качественного своеобразия отношений этнических субъектов к параметрам этногенеза своей общности (климатогеографическому, расово-биологическому, социокультурному), в совокупности отношений с другими этническими общностями. Ну, это если по умному. А по-простому, я тебе так объясню.

Этнокультура – это то, что заставляет нас поступать именно так, а не иначе. Почему? Да потому что с детства мы нашпигованы моделями поведения, начиная со сказок про курочку-рябу, колобка, Иванушку дурачка и др. На этой основе формируются культурные ценности, типа «добро творить хорошо, а зло - плохо», «по лежачий камень вода не течет», «каждый сам писец своему счастью». И вот этнографы и социальные психологи занимаются анализом этнического творчества, чтобы понять, чем один народ в своем культурном наследии отличается от другого.

А теперь из той же умной фразы про этнокультуру вытащим еще одну здравую мысль. Мы ведь по какому принципу и свою культуру осваиваем, и с другой знакомимся? А все по тому же. Вот схема: основные духовные ценности, отношение к природе, к себе. Условия исконного проживания – климатические, географические. Культура, кухня, костюмы, искусство, народное творчество. Ну, и многое другое. Но это основа. По сути, основа для разработки моделей разных программ, направленных на расширение представлений разных народов друг о друге. Мы, когда такие программы разрабатываем, так и стараемся этой сетке соответствовать.

Так и только так может формироваться искомая толерантность. А толерантность – это что? Этический кодекс многонациональной столицы, принятый осенью 2009 года неизвестно кем¹ определяет это так: интегральная характеристика индивида, определяющая его способность в проблемных и кризисных ситуациях активно взаимодействовать с внешней средой с целью восстановления своего нервно-психического равновесия, успешной адаптации, недопущения конфронтаций и развития позитивных взаимоотношений с собой и окружающим миром.

Это, дети мои, называется психика. Она свойственна всем живым существам, начиная с амебы, которая ну начисто не толерантна. И фашистам свойственна, и расистам. А вот с толерантностью у них явные проблемы.

Значит, начинаем с нуля. Заглянем в словари. Итак, толерантность – это …

1. 
   терпимость, веротерпимость (Брокгауз и Эфрон). Доверяете?
   
2. 
   иммунологическая, отсутствие или ослабление иммунологического ответа на данный антиген при сохранении иммунореактивности ко всем прочим антигенам (Большая советская энциклопедия). Ну да это вроде не совсем по теме? Зато про значение слова.
   
3. 
   абсолютная нечувствительность или существенное уменьшение остроты реагирования на какой-либо социальный раздражитель как результат падения его значимости для субъекта (Азбука социального психолога).
   
4. 
   терпимость к чужому образу жизни, поведению, чужим обычаям, чувствам, верованиям, мнениям, идеям (Энциклопедия социологии).
   
5. 
   Отвлеч. сущ. к толерантный; терпимость (Словарь Ушакова).
   

Хватит? И где вы здесь видите хоть что-то похожее с представленным в Кодексе? Но везде, в каждом определении мы восходим к одному и тому же. По латыни tolerantia означает терпение. Ну, как терпимость можно перевести. Я ведь не зря на этом такое внимание заостряю. Глупо ведь не пользоваться тем, что кто-то менее умный уже наступил на некие грабли. Вот и поизучаем зарубежный опыт.

И здесь мне бы хотелось прямо процитировать известного современного публициста, писателя и политолога Михаила Веллера. Уж очень хорошо и точно он анализирует ситуацию, сложившуюся к началу XXI века у наших западных соседей.

Следует назвать вещи своими именами и ясно сформулировать: мы живем в эпоху Нового Великого Переселения Народов. Оно, как уже бывало, происходит с Востока и Юга на Запад и Север. Из Азии и Африки люди десятками миллионов перетекают в Европу и Северную Америку. В странах "первого мира" неуклонно растет и абсолютная, и относительная численность юго-восточных переселенцев. Эта устойчивая, усиливающаяся тенденция ведет к тому, что "лица европейского происхождения" будут этническим меньшинством у себя дома к концу XXI века. Уже сегодня лондонский Гайд-парк и прилегающие к нему северо-западные кварталы –один из районов обитания мусульман, открывших сотни мечетей только в Лондоне; "красный пояс" Парижа превратился скорее в "зеленую чалму"; "евро-американцев" в Нью-Йорке осталось 46%.

Бедный иммигрант согласен (хотя бы для начала) на любую работу. Непрестижные, низкооплачиваемые, не требующие квалификации профессии забиваются в первую очередь. Сезонные рабочие, мусорщики, шофера и т. д. Уборка и прислуга. Мечтают выбиться в люди, открыть мелкую торговлю и дать детям образование. Что и удается самым энергичным. Появляются торговцы, студенты, квалифицированные специалисты. Но едут и готовые квалифицированные специалисты: зарплата, научная самореализация, цивилизованный быт. Едут сливки мозгов мира. Китайцы и индусы в медицине и компьютерном программировании США – это уже серьезные профессиональные группы. Может ли "сборная белых" противостоять "сборной остального мира"? Да такая задача и не ставится: работодателя интересуют профессиональные качества работника, а не национальность – цивилизованный мир прагматичен и демократичен. "Открытое общество" предоставляет равные права и возможности всем – и со временем лучшие места достаются самым энергичным, целеустремленным, цепким и готовым на все. А бедный иммигрант не предается рефлексии по поводу бессмысленности переизобилия – он его просто добивается. Самый простой пример – спорт, он на виду: профессионального бокса, баскетбола, легкой атлетики без негров больше нет. И уж это – абсолютно честная конкуренция.

Рождаемость. У иммигрантов гораздо выше, чем у европейцев. Одни сокращаются, другие размножаются, этническое соотношение продолжает меняться стремительно. Ментальность. Понятно, что любой народ имеет какие-то свои, собственные, отличные от других, привычки, обычаи, традиции, особенности, представления. Какие-то отличия в ценностной ориентации. Этические, поведенческие нюансы. При совместном проживании народов, даже длительном, отнюдь не все эти нюансы нивелируются общежитием. Потому что определяются они не только воспитанием в обществе, но и психофизиологией. Личность, как известно, есть наложение фенотипа на генотип. Ментальность – это форма социопсихологической реакции на раздражитель. Оформление реакции весьма зависит от ее степени, силы. Один вздохнет, другой выругается, третий даст пощечину – это разница более в форме. А вот если у одного просто испортится настроение, а другой впадет в аффект – это уже разница в силе. Англичанин презрительно усмехнется, русский выругается, чеченец зарежет. Сила реакции определяется не только воспитанным, условленным отношением к конкретному раздражителю – но психофизиологией центральной нервной системы. Соотношением процессов возбуждения и торможения, их силой, длительностью, скоростью возникновения и затухания. И если исландцы, скажем, флегматичны, а итальянцы горячи, то их нервная система останется при них. Культура народа неразрывна с его ментальностью, это частично взаимонакладывающиеся понятия. Одни хватаются за ножи, другие покоряются, третьи строят стену, четвертые откочевывают в безопасное место. Одни молчат и пашут, другие кричат и авралят. Конечно, ландшафт, климат, экономика, законы, но складывающийся тысячелетиями и имеющий основания на генетическом уровне характер народа, этноса, расы нельзя сбрасывать со счетов. С замещением этноса меняется генотип. Тем самым, несколько меняется и тип "среднестатистической" центральной нервной системы. Это задает некоторые изменения в реакциях на некоторые конкретные раздражители. Любые изменения ментальности не могут не иметь последствиями некоторых изменений в культуре. Народ создает культуру "под себя". Мощная культура ассимилирует пришельцев. Они, даже ориентируясь на ее сохранение и отождествляя себя с ней, неизбежно корректируют ее под себя. В эволюцию культуры "первого мира" в XXI веке входит и этнический фактор. От себя не убежишь, и то, от чего бегут переселенцы, они приносят с собой.

Протест и контркультура. Можно приехать в другую страну с намерением во всем уподобиться аборигенам. Но, если расовые отличия, национальные особенности или какая-то "инакость" иммигранта вызывают реальную или мнимую отчужденность, возникает комплекс неполноценности. Недовольство, ущемленность! Желание преодолеть, самоутвердиться! Если отличия нескрываемы и мешают стать "своим", а своим ты себя чувствуешь только в своей субэтнической группе², отличия надо подать как достоинства, моменты самоутверждения! Да, мы не такие, как вы, но это вы думаете, что вы лучше, а мы хуже, а на самом деле это мы лучше вас! Вы ставите нас в подчиненное положение, в глубине души держите за второй сорт, избегаете общаться как с равными, гордитесь своими преимуществами и достижениями? Фигу: это мы вас презираем, и у нас есть достоинства и достижения не хуже ваших. Противопоставление субэтнических групп. Свои районы проживания, где опасно появляться белым. Свои этнические сообщества торговцев (овощами, или вообще продуктами на рынках, или цветами, и т.д.), или уборщиков мусора, или ремесленников, куда не берут чужих, стремятся к монополии и тщательно оберегают ее. Своя мода, внутренние обычаи, "неформальная культурная автономия". Возникают и ширятся своего рода резервации: "Мы можем ходить к вам и делать все то, что вы – но вам не советуем ходить к нам и пытаться у нас делать все то, что делаем мы". Игра идет в одни ворота: я могу носить твою (европейскую) одежду, а могу свою (национальную) – ты ограничен своей. Я говорю на твоем и своем языке – ты только на своем. Евро-американская культура захватила мир? Одновременно субэтнические культуры ширят свое пространство в "первом мире". Гуманисты представляли слияние культур так: европейская втягивает в себя прочие и взаимообогащение происходит на ее базе. Противопоставление означает: подавитесь своей культурой, мы хотим свои культуры, ваша "главность" нам обрыдла. Не приемлем. Самый характерный пример: все более массовый переход негров западных стран из христианства в ислам. Магомета возлюбили? Да нет, элементарный акт протеста: и бог-то у вас свой, приватизированный, беленький – ну так есть другой, не хуже, не слабее, мощный и славный. И не будем мы в вере подделываться под вас, мусульмане немало в мире сделали (и вас, кстати, резали), так мы лучше отождествим себя с ними, будем ими, а вы много о себе не мните. Не столько ислам, сколько контрхристианство. А вот такое замещение религий – это уже самое серьезное проявление культурных изменений. Со всеми настоящими и грядущими следствиями. Культурный протест против гегемонии белой расы в странах самой этой расы.

Преступность. Львиную ее долю в "первом мире" дают выходцы из "третьего мира". Угоны, сумочки, кражи из автомобилей, грабежи, поножовщина. Наркотики. Можно справиться с преступностью у себя, труднее, если она едет к тебе со всего мира. За добычей. Это продолжает отсасывать силы и средства. Это накладывает ограничения по месту и времени передвижения. Это становится привычным, обычным. Эдакая борьба с мировой преступностью методом приема на дому, "амбулаторно".

Однажды французы прорыли Суэцкий канал. А англичане очень ловко его у них отобрали. А через сто лет египтяне его национализировали. Однажды американцы прорыли Панамский канал. А через сто лет панамцы его национализировали. Однажды португальцы нарыли в Анголе алмазные копи. А через сто лет ангольцы их национализировали. Однажды англичане колонизировали Индию. А потом индусы поехали жить в Англию. Правда, их к тому времени оказалось миллиард с лишним, и все не помещались. Однажды Голландия колонизировала Суринам. А потом суринамцы постепенно стали переселяться в Амстердам. Правда, их кварталы мгновенно начинают походить на помойки, но не это главное. Не будем размениваться на мелочи: Однажды Великий Рим захватил весь досягаемый мир вокруг Средиземного моря. А потом даровал всем обитателям гигантской империи, мировой империи, права римского гражданства. А потом самые ушлые со всего мира стали переселяться в Рим на правах граждан. И стали зарабатывать деньги всеми способами. И занимать должности. И размножаться и выписывать родственников. А римлянки бросили рожать. А плебс ходил на демонстрации требовать социал – хлеба и зрелищ. А проникшее в развратный Рим христианство ширилось и захватывало новые позиции. А римские историки и политики жаловались на безнравственность населения и всеобщую коррупцию. А потом пришли немытые варвары, которых за четыреста лет до этого Рим растер бы в прах, и все как-то, знаете, кончилось. Протирайте по утрам глаза и читайте историю, граждане.

И вот мы, сильно развитые, захватили колонию, где живут несильно развитые. И стали посильно эксплуатировать и перестраивать в своих интересах и по своему образцу. Заодно и тем самым, развивая неразвитых и давая им представление о нашем уровне цивилизации. И они стали осознавать себя людьми второго сорта, а нас – первого. А любой второсортный хочет быть первосортным. А потом мы сказали: ой, какие мы безнравственные и несправедливые – все люди равны, дадим всем равные права, в том числе право выбора любого места жительства. И открыли двери и окна нашего цивилизованного и благоустроенного дома для всех. Ага, сказали бывшие второсортные ребята и поехали в тот дом, который получше. А их, заметьте, гораздо больше, чем нас. Ох, закряхтели мы, что же делать, ксенофобия и расизм – это ужасно и неприемлемо. Ага, отозвались бывшие второсортные ребята, вы нас эксплуатировали, вы нам должны, позор расизму, дайте теперь и нам все то, что у вас есть. А как же, согласились мы. Теперь у нас комплекс вины, а у них – комплекс недополученности общих для нас всех благ. Мы стесняемся, уступаем и помогаем – они жаждут, требуют, добиваются и получают. Долгое благополучие нас расслабило и гуманизировало – долгие лишения их закалили и ожесточили. Победа расслабляет – поражение готовит реванш. А маятник качается. В конце концов, колонизуемые всегда перенимают умения, навыки и ценности колонизаторов, которые накладываются на аппетит и жадность бедняков, прорвавшихся к столу. И уподобляются вчерашним колонизаторам. И процесс колонизации приобретает обратный характер. Вчерашние рабы переезжают в метрополию с намерением влиться в ряды хозяев, при этом храня память о вчерашних унижениях. Эксплуатация все отчетливее являет признаки обратной тенденции. Это уже они начинают заставлять нас пахать на себя. Сторож думает, что это он заставляет обезьяну звонить в колокольчик, чтоб получить в награду за труд банан. А обезьяна считает, что это она звонком в колокольчик заставляет сторожа подавать ей банан.

Продолжает развиваться положение, при котором выгодные и престижные места занимаются с учетом этнической принадлежности. Нац-расовые меньшинства должны быть представлены во всех сферах. Правительство, университет, правление крупной фирмы – в США, этой модели мира, уже невозможны без африканца и азиата. Иначе – расизм, нельзя. Неважно, если представитель меньшинства менее подготовлен и способен, чем соискатель места "от белого большинства". Демократия по мере своего развития перерастает в апартеид "с обратным знаком". Вчерашняя угнетенность превращается в сегодняшнее преимущество. Этнический апартеид -- это "белый" этнос сам себя замещает, сам себе предписывая нарушение равенства прав и возможностей не в свою пользу. Но есть и другие формы. Сексуальный, биологический-"физический", социальный апартеид – преимущественное право на лучшие места, блага, возможности самореализации для гомосексуалистов, лесбиянок, инвалидов, матерей-одиночек, представителей нехристианских религиозных конфессий. Обязаны везде наличествовать. Наименее предпочтительной социальной группой оказывается: белый, христианин, мужчина, здоровый, гетеро-сексуал. Это уже перестает быть шуткой. И так везде наличествуют – тормози. Идеал справедливого равенства реализуется с "обратным перегибом" в саморазрушение цивилизации, снижение профессионального уровня, самовырождение, самоторможение, самозамену.

Тезис о равенстве рас превратился в утверждение одинаковости рас. Сегодня расизмом пахнет уже одно упоминание о том, что белые и черные – разного цвета. Вы на что намекаете?! Что черные хуже?! Позор расисту! Да нет, я не говорю, что хуже, они равны, просто цвет разный. Не надо так говорить, это нехорошо, это неважно, это оскорбительно. А можно, я скажу, что черные гораздо изящнее бегают и вообще движутся, чем белые? Гм. Ну... лучше не надо, но наверное можно, им это не обидно, надеемся. А можно сказать, что лучшие джазисты и баскетболисты черные, а лучшие шахматисты и скрипачи белые? Пожалуй, нельзя. Это расистский подход – по цвету кожи. Ну, просто не стоит это упоминать. А можно сказать, что евроатлантическая цивилизация, достигшая главных вершин в сегодняшнем мире, определившая лицо этого мира и направление его развития, создана белыми? Можно, но это нехорошо, бестактно, это расовый шовинизм, это не учитывает всех трудностей истории африканской расы. Но поскольку вообще отрицать понятие "раса" мы еще не беремся – мы должны доказать, что их культурный уровень в общем одинаков. Культура, вещь такая: все определяется традицией и вкусом. Что нравится, то и хорошо: где критерий? Африканские росписи не хуже европейской живописи. А поскольку черному с его горькой историей и тяжкой судьбой труднее написать роман, чем белому, а оценка этого романа – вопрос вкусовой, относительный, то при прочих равных мы предпочтем роман черного и дадим ему Нобелевскую премию. Равенство понимается так: если мы не можем поднять других до себя, то опустим себя до других. Будем льстить и заискивать. Объявим: все расы равны и одинаковы во всех способностях и свершениях. Никаких отличий не существует, кроме чисто внешних. Тип сложения, форма черепа, генетически заданные качество мышц и скорость реакций – не играют абсолютно никакой роли ни в чем. И во всех сферах деятельности добьемся паритетного представительства всех рас. А под гребенку. Английский газон. А то, что одинаковость – это хана, думать запретим.

С началом XXI века то, что несколько условно называется "миром исламского радикализма", сознательно и категорически противопоставляет себя "христианской цивилизации", она же "атлантическая", или "евроамериканская", или "страны первого мира", или "золотой миллиард". Арабские террористы и европейские гуманисты. "Несколько условно" – потому что дело здесь не в исламе. Умеренные исламисты отрекаются от своих радикальных единоверцев, заявляя, что те искажают сущность учения, не являются истинными мусульманами, Коран запрещает убийство и насилие и т. д. Радикалисты же убеждены, что именно они – истинные мусульмане, а умеренные не правы. Грубо: вот есть определенная цивилизация – а вот есть ее внешние враги. Они ее не любят, не хотят, считают плохой, порочной, вредной и предпочли бы ее уничтожить. Они объединены. Чем? Языком, региональной территорией, уровнем развития и производства, ментальностью – а также религией. Ислам как опознавательная система "свой – чужой". Помните про «мы-чувство»? Ислам как знак общности интересов и убеждений. Ислам как символ системы ценностных ориентации. Ислам как лозунг, тезис, слоган, знамя. То есть: дело не в исламе, не в сути религии. Ее могло бы в данном противостоянии вообще не быть. Мог быть "Союз рыжих", или "арийская раса", или "федерация сиренево-крапчатых народов", или "Красно-синяя армия": главное -- символ объединения людей, сходных этнически и ментально, в единую систему. В конкретном историческом случае – "исламский радикализм". (А уж в Коране, как и в любой толстой книге, содержащей канон любой религии, любой желающий может найти все, что ему хочется, истолковать и раскодировать любые предписания на все случаи жизни. Вон христиане за две тысячи лет вычитали из Библии предписания и неслыханных зверств, и безбрежного гуманизма: один режет – другой ему горло подставляет и прощает, и оба при этом ревностные христиане.) В любой "войне за веру" эта самая вера – не глубинная причина распри, а предлог, даже если ее адепты искренне полагают иначе. "Бей неверных!" означает лишь "Бей чужих!". А чужие – это хоть другая страна, а хоть другой двор. Общность на общность, система на систему. А чего хочет любая система? Расшириться, утвердить себя, подчинить себе все что удастся. Мы имеем наиболее агрессивную, решительно настроенную часть "третьего мира" как "террористическую систему", реально пытающуюся уничтожить "белую цивилизацию" и открыто декларирующую свои цели. Соотношение сил представляется чудовищно неравным. У "нас" – финансы и промышленность, наука и техника, сокрушительная военная мощь. У "них" – бедность, темнота, деньги от торговли ископаемыми ресурсами и наркотиками, и несравненно меньше оружия, купленного у нас же. Оружия современного в смысле уровня электроники, массового поражения, слежения и самонаведения – ничего этого нет. Чего, казалось бы, можно ожидать? Что произошло бы, и неизменно происходило, сто, двести, четыреста лет назад, если агрессивные малоразвитые нападали на вооруженных до зубов высокоразвитых? Происходило превращение бедных дикарей в прах и пепел. Геноцид, выжженная земля, колонизация, рабство. Что происходит сегодня? Международные нормы и уставы, правозащитные организации и гуманитарные миссии. "Террорист не имеет национальности", "мы воюем с преступниками, а не с народом", "необходимо сесть за стол переговоров", и вообще "пределы необходимой самообороны" и "адекватные или неадекватные ответные меры". Кто навязал эти нормы большим дядям с оружием? Сами на себя навесили. Результат? Уже много лет фронт "мы – они" проходит по трем основным точкам: Израиль, Чечня, Балканы. И "мы" никак не можем победить "их". Потому что они готовы на любые действия и прибегают по возможности к любым действиям – а мы сами ограничиваем себя, потому что мы демократы и гуманисты. Они могут взрывать дома, убивать мирных людей, брать заложников, торговать людьми. Наши осатаневшие солдаты доходят до того же самого, но за это их, вообще-то, положено судить, это противоречит нашей официальной политике. С первого дня создания ООН государства Израиль арабские соседи (которые в десятки раз многочисленнее и обширнее) открыто провозгласили курс на уничтожение Израиля. Не признавать, уничтожить, сбросить в море. Смогли бы – и сбросили. Пока не смогли. Израиль же, выиграв все войны, оставил соседей на месте, хотя реально имел возможность снести столицы, уничтожить военную структуру, диктовать мир с жесткой позиции силы. Но – международное общественное мнение и гуманизм. Россия могла повторить опыт товарища Сталина и загнать всех этнических чеченцев в степную резервацию, силы есть; и не было бы давно никакого чеченского терроризма. Но... Америка могла бы интернировать всех своих выходцев из "террористических стран", взять в заложники всю многочисленную родню Бен Ладена, которого сама же и вскормила на свою голову, и диктовать ультиматумы. Но... вы с ума сошли! Вместо этого Америка пробомбила сербов, пытавшихся вышибить со своей земли исламистов, которые явочным порядком оттяпали часть их территории. Потому что гуманизм и справедливость. Кто сильнее: группа отчаюг с автоматами, готовых на смерть и на убийство сотен заложников -- или страна с военной махиной и спецподразделениями, которая захваченных террористов даже не расстреливает, а проверяет, хорошо ли их содержат в тюрьме? Пока мы. Но так ли? Кто сильнее: камикадзе, готовый взорвать себя и способный убить спецназовца и тысячу его соплеменников – или спецназовец, также способный убить камикадзе, но не могущий тронуть его соплеменников и желающий выжить сам? Ага. Спецназовцев больше, и вооружены они лучше. И тягаются кучей с парой фанатиков. На равных. Упростим. Кто сильнее: супербоец с кодексом правил – или блатной, ткнувший его сзади заточкой в почку? Упростим. Кто сильнее: страна-террорист, дай ей равный уровень вооружений и экономики – или численно равная ей страна первого мира? Кто, более готов сдохнуть и победить? Сила – это не то, что обладает всей атрибутикой силы. Сила – это то, что добивается поставленной цели. Какой ценой? У жизни и истории одна цена – любая. В конце концов, всегда побеждает тот, кто готов платить за победу большую, любую цену. Если останется жив. А он останется жив. Потому что мы ему это гарантируем. "Они" сильнее духом. На большее готовы. Каждый день жертвуют собой, уничтожая тех, кого считают врагами. Они готовы уничтожить нас всех. Мы их – нет. Они готовы уничтожить нашу культуру. Мы их – нет. Побеждая, мы щадим их и оставляем возможность реванша в бесчисленный раз. Победив, они не пощадят нас, и реванша не будет. Вот таков расклад духовных сил. Их общество – более молодо, здорово и потентно. Это ничего, если малограмотно, это не главное. А если нетерпимы – то это аспект решительности, агрессивности, порыва к экспансии. Структура их общества более энергетична. Более энергосодержаща на системном уровне. Колоссальное разграничение мужской и женской ролей в обществе. Это плохо для женщины – но это высокий уровень биполярности системы, высокая энергетика структуры... Жесткое соблюдение религиозных предписаний и запретов. Это ограничивает личность – но, опять же, повышает структурный уровень системы, ее энергосодержимость. Запрет на все формы сексуального разврата. Быстрое и жестокое наказание преступников. То есть: норма и патология резко разграничены, никакого уравнивания и смешения в хаос – низкий уровень энтропии общества, высокая энергопотентность. Права личности весьма ограничены и подчинены предписаниям религии и государства. То есть: объединение усилий, энергий, отдельных людей в единых порывах и направлениях – суммирование человеческой энергии общества. Все действуют менее сами по себе, а более единообразно и соподчиненно, чем у нас. И у них есть серьезнейшие надличностные ценности. Твое дело, долг, священная обязанность (пусть это называется "дело ислама") – несравненно выше и главнее твоей жизни. И жертвуют собой добровольно и ежедневно. Их система дает им большее напряжение чувств, чем наша – нам, коли они так жертвуют собой. Самопожертвование – верх субъективного действия. И цель их – максимальное действие. Уничтожить нашу цивилизацию и заменить своей. Преобразить сегодняшний мир. Любым путем. А наша цель – всего лишь сохранить статус-кво. Чтоб нам было по-прежнему сытно, приятно, свободно, сексуально, разнообразно и интересно. И в средствах мы самоограничены, что условно называем "гуманизм". Условно, потому что не можем перерезать горло врагу-убийце, но можем накрыть бомбовым ковром площадь, зная, что погибнут женщины, дети и старики. Ни генерал, ни летчик не видят лиц – отдают приказы и нажимают кнопки. Получается, что мы не столько лучше их, сколько подлее. Они убивают откровенно, а мы суетимся, пытаясь и на елку влезть, и пирожок съесть. Если сравнивать системы на уровне духовных напряженностей, силы психических связей, максимальной целенаправленности – их система сильнее нашей. Поливайте как хотите: дикарская, темная, фанатичная, отсталая, но сильнее. Образование – дело наживное. Ментальность – относительное, фанатизм – стилистически отрицательное обозначение самопожертвенной убежденности. А на уровне духовной системности они сильнее. И у них больше оснований гордиться своими нищими самоподрывниками, чем у нас – своими оснащенными солдатами. И рожают они больше, и становится их все больше, а нас все меньше. Так за кем будет конечная победа? Или мы будем столь же решительны и жестоки – или, ну, думайте сами, господа. Или мы вспомним, кем были, когда создавали нашу цивилизацию – или кроме воспоминаний может ничего и не остаться. И что характерно: если раньше по миру распространялось христианство, то сегодня оно сдает позиции исламу (и индуизму). И не только афроамериканцы меняют Христа на Магомета, но уже и европейские аристократы начинают делать обрезание и опускаться на молитвенный коврик! Христианство ослабло и теряет напор, Папа Римский попросил прощения уже у всех, кажется, кого христианство обидело – а где ж ты найдешь за две тысячи лет необиженных. А комплекс вины – это уже аспект комплекса неполноценности. В западном христианстве сегодня можно все, а ислам дает жесткие точки опоры. Аллах принимает ответственность на себя, мусульманин имеет более четкие ориентиры в жизни, чем современный "всепогодный" христианин в своей цивилизации вседозволенности. Рядовому человеку нужны жесткие внутренние предписания, потому что быть свободным рядовой человек не может, не способен, не для толпы это дело. Ислам сегодня полнее удовлетворяет этой потребности в опорах, в уверенности того, "как надо". Он чище, яснее, решительнее. И менее погряз в грехе, потребительстве и распутстве. Жертвенности в нем больше, целеосмысленности. Проигрываем духовное соревнование? (А кому надо больше тонкой духовности – разновидности индуизма тоньше и изощреннее христианства.) Как бы и религия наша как-то состарилась и надоела нам, – "перемен! мы ждем перемен!" "А чтоб тебе выпало жить в интересное время!". Выпало.

Такая вот, политинформация. Подведем промежуточные итоги. К чему привело слепое тиражирование идеи толерантности в том виде, как ее восприняли на Западе? Правильно. 1. К пониманию того, что белый человек должен так называемому третьему миру по определению. Просто потому что белый. Потому, что твои предки, будучи в отличии от тебя, ориентированного только на удовольствия и расслабления, завоевывали мир, несли, как им казалось, цивилизацию в массы. И потом, натурально, использовали эти массы как рабов. В лучшем случае как подсобных рабочих. Итак, белый должен. 2. Толерантность (терпимость, вообще-то) начинает пониматься как необходимый принцип признания приоритета чужой культуры над своей собственной. Параллельно появляется понятие «политкорректность» - это прямая и успешная попытка назвать стремление коренного населения сохранить собственную культуру расизмом. 3. Дискриминация черного населения в США сменяется дискриминацией белого. Кстати, само это предложение неполиткорректно. То есть представителя негроидной расы упаси боже назвать негром. Только афроамериканцем. А вот европеоида белым можно. Это вполне политкорректно. Я лично, хоть убей, не понимаю чем один цвет лучше или хуже другого! 4. Все вышесказанное подкрепляется либеральной политикой, а та, в свою очередь, через ослабление законов, через ложный гуманизм приводит к ослаблению страны, государства, народа. 5. Понятие «толерантность» теряет свой смысл. В результате все попытки ее насадить в американском ключе приводят к упорному отторжению, а часто и к прямо противоположному эффекту.

Что в результате? Чем дело кончится, чем сердце успокоится? А вы возьмите такой способ исследования как анализ продуктов этнического творчества. Сказки, конечно, современные европейские народы не пишут, а вот анекдоты активно сочиняют. Как вам такие?

«Больше всего в жизни я ненавижу две вещи – расизм и негров».

«Удивительное дело, но на всех олимпиадах, черные неизменно лидируют в беге… А белые – в стрельбе».

Вот вам плоды американской толерантности в действии. Еще надо примеров?

Смотрим. Вполне себе распространенная тема плакатов на одном весьма популярном в России сайте. В смысле, этот плакат не единственный. Но типичный.



Нравится? Это последствия неграмотного использования самого принципа толерантности. Той, что приводит к фашизму. Почему?

Да потому, что практически всегда фашизм приходит на смену либеральной идеологии. По оценке политологов у современной Европы лет через двадцать есть два пути – либо умереть, раздираемой бандитскими войнами, войнами мигрантов с местным населением (в качестве примера см. Париж всего несколько лет назад), либо перейти на идеологию фашизма, что позволит начать развитие заново. Правда, для перехода Европы на фашизм у современного европейца кишка тонка. Деградация, приоритет гедонистических ценностей, общая расслабленность. Так что все больше шансов за тихое вымирание. И, как уже отмечалось, европеец следующего столетия на традиционного европейца будет похож примерно также, как итальянец на древнего римлянина. То есть никак. А почему, кстати, итальянец не похож на «своих» древнеримских предков? А потому, что это не его предки. Его предки – гунны, которые в свое время Рим раскатали по камушку. На римлян в Европе, пожалуй, больше всего похожи немцы. Собственно, немцы и есть недобитые остатки древнеримских колоний. На чем и основывалась в свое время идеология Третьего рейха. Фашистская идеология. Националистическая. То есть неправильная. Она абсолютно не соответствует нашим представлениям о толерантности и торжестве демократии. Список грехов НСДАП может уместиться в большую книгу в жестком переплете. И несмотря на то, что идеи фашистами декларировались высокие – мораль, нравственность, воспитание идеального человека и т.д., их отношение к не-немцам привело к тому повороту в истории, который всем знаком. Кому хочется такого счастья не то что у себя в стране, но хотя бы под боком? Надеюсь, что большинству не хочется. Но, повторим, в современных условиях у ультраправых есть очень много шансов привлечь на свою сторону значительное число сторонников. Особенно, если хватит ума отказаться от тиражирования свастики и прочих негативно зарекомендовавших себя атрибутов. А, следовательно, необходимо приложить все усилия к тому, чтобы общий уровень культуры, в том числе и национальной рос неуклонно. Тогда и толерантность к другим народам будет формироваться. И упаси нас Бог от евро-американских шаблонов в программах формирования толерантного сознания. К чему такой путь приводит мы уже показали.

Пока что, к сожалению, в принятом Этическом кодексе есть достаточно много отголосков той самой западной либеральной политики.

Например, Статья 1, часть 2. «Эффективной стратегией регулирования общественных отношений в государствах и мегаполисах с полиэтничным составом населения является интеграция. В условиях столичного мегаполиса содержательная характеристика деятельности по осуществлению этой стратегии заключается в содействии процессам формирования московской и общероссийской идентичностей как результата органичного сочетания взаимодополняющих этнического и гражданского самосознания».

Интеграция – это здорово. Это как раз то, что до сих пор спасало Россию от острого становления национального вопроса. Пока у нас в одном подъезде мирно уживаются представители разных национальностей, они и интегрируются в единую народную общность – русские. В пику американскому подходу с сегрегацией разных народов по кварталам города, внутри которых они варятся в собственном соку, абсолютно не связываясь с общей культурой.

Но вот, что такое московская и общероссийская интеграция – это я не понимаю. Для кого-то новость, что подавляющее большинство россиян Москву ненавидят, а не менее значительный процент москвичей считает «замкадышей» умственно-отсталым чудом замысловатой российской природы? Интегрироваться сразу и в Москву «с утверждением представления о московском культурном пространстве» (часть 2 той же статьи), и со всей Россией будет затруднительно, и политически недальновидно. Поскольку, либо придется не любить людей с которыми живешь бок о бок, либо формировать неприязнь ко всему российскому. А тут уже и до русофобии рукой подать. Так что что-то здесь не так. И сомнительно, что мы сможем содействовать «усилению консолидирующей роли столичного мегаполиса в деле укрепления единства многонационального народа Российской Федерации» (ст.1, ч.6). Возвращаясь к напечатанному, а есть что усиливать?

А расскажите, как будет осуществляться «учет этнической, языковой и иной специфики в процессе регулирования социальных отношений в едином городском сообществе» (ст.1, ч.4)? Какие языки мне как москвичу надо будет для этого выучить? Ну, не зря же мы начали с общих азов?

Дальше. Во второй статье 2 (а их в документе, почему-то, действительно две), ну той, где описана толерантная личность, прямой путь к формированию антагонизма и к такой толерантности, и к другим народам, как следствие. Опять же, смотри азы выше. Нет, там конечно написано все правильно и красиво, про черты толерантной личности и вообще. Но. Но, вот в процессе примерки написанного на себя далеко не каждый осознает наличие у себя всего обозначенного по максимуму. И ведь, не каждый, осознав такое несоответствие тут же бросится себя перестраивать в угоду интернационализму. Неа. Опять же, пойдет по пути отторжения. Примерим?

Знание самого себя. Это к уровню общей культуры. А он, увы не высок, и лучше ситуация с каждым годом не становится. Защищенность. Это кто у нас в мегаполисе чувствует себя абсолютно защищенным? Да еще и с раздутой угрозой национального терроризма, который, вроде бы не имеет национальности? Ответственность. Более или менее в пределах рабочей нормы. Но не более. Ориентация на себя. В смысле эгоцентризма всегда пожалуйста, а в смысле независимости, то есть автономности – очень немногие. Способность к эмпатии. В принципе у русских развита довольно хорошо в силу национального склада, но опять же. Я вот, как психолог это слово понимаю. А скажите его Васе Пупкину, слесарю шестого разряда? А объясните ему, что это умение вчуствоваться в эмоционально-мотивационный фон партнера по общению. От гаечного ключа успеете увернуться? Будьте готовы на слове «партнера». Чувство юмора и способность посмеяться над собой. Вот в этом нам не откажешь. Опять же национальная черта. Как зовут центрального персонажа большинства сказок? Вот-вот. Так что одно чувство мы у себя найдем в полном объеме. Но, опять же, не у всех в полном. Дело в том, что массовая психология, хоть и описывает общие этнические черты, да ведь не у каждого представителя народы эти черты представлены на одном и том же уровне. У кого-то какая-либо из черт может быть выражена на минимальном уровне. А ведь ее наличие еще и осознать надо. Ну, и «Отсутствие потребности в авторитаризме и жесткой приверженности к порядку». Если со вторым у русских все в порядке испокон веков, то вот с первым… Как-то часто у нас раздуются голоса, ностальгирующие по жесткой руке.

Статья 3. Цели и задачи кодекса. Читаешь, и вроде все грамотно, все прямо так на душу ложится. Даже «утверждение в общественном сознании консолидирующей роли Москвы в деле укрепления единства государства». Но вот, на задаче 3, взгляд спотыкается: «Достижение необходимого уровня правовой культуры граждан; общественное осуждение и наказание на основе действующего законодательства любых проявлений дискриминации, насилия, расизма и экстремизма на национальной почве и отношения к религии». Первый вопрос – как? В частности как достигнуть необходимого уровня правовой культуры, если сами авторы документа пытаются переписать действующую Конституцию, в которой вроде как все обозначено по вопросу слова, вероисповедания и т.д.

А вот второе предложение просто умиляет. Смотри объяснение выше. Про итоги такого подхода на Западе. Ребятушки, если умные книжки читать западло, может на мультиках попробуете образовываться. Хотя бы Южный парк посмотрите. Зацените стеб над американской «политкорректностью». И как, позвольте узнать, будете наказывать? Давайте я вам опять Веллера поцитирую. Там прямо про это написано.

«Как гласит старинная немецкая пословица, чем выше забор – тем лучше отношения. Это называется ксенофобия. Это нехорошее слово. Оно и означает желание отгородиться от других. Черт. Мы против ксенофобии. И против национализма. И наш мир далек от совершенства. Национализм мы считаем вроде порока. А с пороком мы не очень стремимся разбираться, мы предпочитаем его осуждать и как-нибудь гуманно... э-э... уничтожать? Нет, это негуманно – уничтожать... ну, делать так, чтобы его не было. Как? Ну, опять же осуждать. Ну, чтоб не проявлялся. Лучший способ ликвидации порока – загнать его внутрь. И пусть сидит, не высовывая носа. Примерно так мы боремся сегодня с национализмом. С одной стороны – свобода мысли. Думай что хочешь, это твое право. С другой стороны, национализм – это плохо. Можешь думать о нем что угодно, но говорить должен только должное – что это плохо, ошибочно, порочно. В результате болезнь вдруг там или сям вылезает наружу, и железные прутья лупят по ларькам, пылают общаги иммигрантов, взмывают над толпами националистические лозунги – и заламывают руки моралисты и журналисты: "Боже, откуда у нас национализм!" <…> Бывали времена жесточайшей расовой и национальной дискриминации. Поскольку человек всегда меняет положение вещей, подвластное ему, с одного на другое (присущее стремление всегда изменять бытие), то сегодня мы имеем другую крайность: иногда даже простое упоминание о национальных различиях, даже упоминание самого факта национальных различий – в цивилизованном обществе может быть сочтено национализмом и осуждено. Основной процент преступности в благополучнейшей Швеции дают выходцы из Африки и Азии, а также югославы и поляки. Упоминать о каких бы то ни было национальных моментах в связи с преступностью там запрещено: это национализм. Нельзя вот так прямо говорить, что традиционно бандитские кварталы американских мегаполисов – исключительно негритянские и пуэрториканские. Нельзя говорить, что часто группы курдских и турецких подростков в немецких городах ведут себя просто провоцирующе. Нельзя говорить, что суринамские кварталы Амстердама мгновенно превращаются в помойку. Дошло до того, что практически нельзя уже говорить о грации чернокожих спортсменов: не то беда, что они обычно лучше сложены и красивее движутся, чем белые, а то беда, что упоминают о расовых различиях. Мы живем в эпоху нового апартеида. Представитель национального или расового меньшинства должен обязательно присутствовать там или сям не в силу личных качеств, а лишь национальной принадлежности. Иначе взвоют о расизме или национализме. По той же причине что-либо лучшее должно быть предоставлено, "при прочих равных условиях", в первую очередь представителю национально-расового меньшинства. И греметь о своих правах в этих случаях он научился. Что в качестве реакции неизбежно дает рост национализма – в той скрытой форме, которая мостит дорожки маршам скинхедов».

Как вам такие выводы, господа присяжные заседатели?

Далее по Кодексу. Раздел II больше напоминает декларирование без конкретики, раздел III тщится подменить собой Конституцию Российской Федерации. И, к слову, статья 19 раздела III вступает в прямое противоречие с упомянутой выше статьей 3 раздела I. Поскольку в третьем разделе мы говорим о возможности иметь право на свободное выражение своего мнения, а в первом прямо написано, что за высказывание мнений отличных от нашего надо наказывать. Гм… Также противоречат друг другу части 1 и 2 статьи 20 раздела IV. Вы уж определитесь, господа. Свобода слова есть? Она священное право? Или она может быть ограничена? Статья 21 о социальной активности, статья 22 об активной гражданской позиции. А слабо сформулировать чем эти вещи друг от друга отличаются?

Статья 23 предписывает «Способствовать развитию независимых средств массовой информации для религиозных сообществ и этнических меньшинств». А что сейчас эти возможности ограничены? Или речь идет об активном насаждении определенных религий?

Статья 24: «Создавать независимые молодежные консультативные структуры, которые включают представителей религиозных сообществ, журналистов и представителей средств массовой информации с целью проведения консультаций по вопросам религии и свободы слова». Не говоря уже о том, что право на получение информации декларирующееся в этой статье уже заложено в Основном Законе, вы себе представляете эти консультации? Сидят на них, стало быть, батюшка, ксендз, пастор, раввин, мулла, журналисты, и выделенные отдельно от журналистов загадочные «представители средств массовой информации». И приходит к ним молодежь. А они, стало быть, слаженным хором консультируют? И никаких разногласий у них в процессе этих коммуникаций не возникает. Ага. И пряники жуют…

В статье 26 упомянуты «общества», которые могут только выиграть от активного вмешательства молодежи в принятие решений. Упускаем из виду тот факт, что по умолчанию, видимо имеются в виду не решения вообще, а именно в области межэтнического взаимодействия. И тут участие молодежи будет, конечно донельзя полезным. Обсуждаемый этнический кодекс лучшее тому свидетельство. Но, все-таки. Об каких обществах идет речь? Сколько их у нас?

В статье 27 безграмотно составлено предложение «Мотивации молодых людей участвовать в культурных обменах, в частности, в организации межкультурных творческих фестивалей (музыкальных, театральных и других) и межкультурных выставок». Тем, кто учился в средней школе до уроков толерантности, рассказывали про наличие подлежащего, сказуемого и т.д. Видимо авторы этот урок пропустили.

Статья 28: «Поощрения молодежных организаций к совместному реагированию на межрелигиозные и межкультурные события и любые акты дискриминации и нетолерантности». Давайте, уж господа определимся. То, как антифа реагирует, которую ни внешне, ни по характеру действий от наци не отличить, - это нормально? Мы на это будем поощрять молодежные организации? Если да, так и напишите: «Призывать мочить насмерть каждого инакомыслящего». Если нет, оговорите четко – к чему призываем. Еще раз подчеркиваю – тема у нас с вами огнеопасная. И подходить к ней надо крайне осторожно.

Статья 29. Идея хорошая, но сформулирована бездарно: «Рекомендации о включении в образовательный процесс посещений на добровольной основе мест культурного наследия различных конфессий и организации, лекций о различных религиях, культурах, традициях и праздниках. Это должно быть сделано без предрассудков по отношению к религиозным убеждениям и правам каждого человека». Придите в Департамент образования и договоритесь о включении в образовательный процесс чего-либо на добровольной основе. А уж что «Это должно быть сделано без предрассудков»?! На этом месте мысль Петрова заканчивается…

Раздел VI Статья 30: «эти ценности и принципы не должны вступать в противоречие с культурными и религиозными традициями нашего континента». Чего-чего? А перечислить все культурные и религиозные традиции Евразии вы сможете? Просто перечислить. А число их назвать, хотя бы примерно? И как вы умудритесь ни с одной из них не вступить в противоречие? Ничего, например, что у иудеев пасха приходится, как правило, на страстную неделю Великого поста у православных? Это не противоречие? А для таких как мы, там дальше написано: «Попытки противопоставить их являются результатами невежества или манипуляции». Ну, вопрос невежества, если сравнивать мое и авторов этого бестселлера вроде как уже не обсуждается. А манипулиция? А что это? Просветите?

И я вовсе ничего не понимаю, потому что невзирая на предыдущую цитату, следующее предложение: «Вместе с тем, продвижение этих ценностей во многом зависит от дискуссий между политиками и этническими, культурными и религиозными общинами».

Значит дискутировать можно, а разводить понятия, сравнивать и противопоставлять ценности нельзя? Ага. Спорить можно, но только тогда, когда у всех сторон будет одинаковое мнение. Толерастное³.

Ну вот, по мере продвижения по документу, первичные догадки находят окончательное подтверждение. Видимо, к шестому разделу авторы Кодекса не стали париться, и пошли известным в студенчестве путем «copy-paste», тем самым четко обозначив откуда у данного документа растут ноги и остальные части. Итак, Статья 32. Участие религиозных организаций в решении актуальных проблем современности: Также как на национальном уровне, религиозные организации должны иметь возможность участвовать в европейском диалоге и обсуждении всех актуальных проблем на международном уровне, включая различные аспекты обеспечения прав человека, социальной сплоченности и культурного разнообразия. Это позволит им внести ощутимый вклад в общеевропейский проект, который олицетворяет Совет Европы.

А тут уже не дубляж Конституции РФ, а прямое ей противоречие. У нас, напомню я, Церковь отделена от государства. И причем тут Совет Европы? Вы про Европу Кодекс писали?

Статья 33: «…Необходимы уступки с обеих сторон: для доминирующего общества — в изменении школьного образования и государственных служб…». Как должно измениться российское образование? Введем несколько разных уроков родного языка? «…для аккультурирующихся групп — в утрате элементов собственной культуры, которые ценны, но не адаптивны». Например? И заодно как? Определенные элементы родной культуры утрачиваются при миграции. Однако, диаспоры активно этому препятствуют, сохраняя национальную самобытность. И как мы это объясним диаспорам? И как добьемся успеха? Хотя, опять же, идея частично верная, а вот прописана…

Статья 34 – снова дубляж Конституции. Статья 36: «Культурное разнообразие выгодно членам общества, так как способствует здоровой конкуренции»… Конкуренции между чем? Между культурами? Между этносами? Не говоря уже о полном бреде, ярко отражающем попытку коммерческого подхода к государственным проблемам, мы за что боремся? За толерантность? За полное радушие и благорастворение воздухов в межэтническом взаимодействии? А ничего, что конкуренция – это конфликтный тип взаимодействия? И еще раз к вопросу о бреде, будучи русским, я бы не хотел, чтобы мои дети выбирали себе культуру на конкурентной основе. Да и когда им делать? Во младенчестве?

Раздел VIII Кодекса называется Ожидаемые результаты. Одно это являет собой серьезный прорыв в теории и практике права. Попробуйте номинироваться или защищаться с этой идей. И не хотелось читать это дальше, но приходится. Посему статья 41: «…обеспечение условий для удовлетворения этнокультурных потребностей москвичей…». А какие у меня как у москвича присутствуют этнокультурные потребности? Можете их перечислить?

Кстати, раздел VIII встречается в документе дважды – сперва это (бу-га-га) ожидаемые результаты, а потом (ой!) – ответственность за нарушения этического кодекса! И называется она «Действие. (Здесь у Петрова точка) Ответственность за нарушения этического кодекса». Правда, неизвестные авторы оказались миролюбивы, и ничего конкретного там не написали, сославшись на действующее законодательство.

Общий итог документа – используя данный Кодекс, и в таком виде, мы получим следующий ожидаемый результат: 1. Опозоримся на всю Москву, а то и на всю Россию как неучи и в области этнопсихологии, и в области политики, и в области права. 2. Ежели не дай Бог, на первых порах этот документ проскочит в стадию реализации, то получим устойчивую ненависть народа к самой идее толерантности, отторжение любых попыток интеграции этносов, и, как вариант, рост числа приверженцев националистических идей.

Короче, как говорил профессор Преображенский: «В печку, Зиночка!».

Литература

1. 
   Андреева Г.М. Социальная психология. Аспект Пресс, 2008 г., 363 стр.
   
2. 
   Большая советская энциклопедия, т. 26, Москва, изд-во «Советская энциклопедия», 1977, 622 стр.
   
3. 
   Веллер М. Кассандра. АСТ, АСТ Москва, 2007 г., 400 стр.
   
4. 
   Иллюстрированный энциклопедический словарь Ф. Брокгауза и И. Ефрона. Эксмо, 2006 г., 986 стр.
   
5. 
   Кондратьев М. Ю., Ильин В. А. Азбука социального психолога-практика. ПЕР СЭ, 2007 г., 464 стр.
   
6. 
   Социология. Энциклопедия. Серия: Мир энциклопедий. Книжный дом, 2003 г., 1312 стр.
   
7. 
   Ушаков Д. Н. Современный толковый словарь русского языка. Дом. XXI век, Рипол Классик, 2010 г., 512 стр.
   
8. 
   Хотинец В.Ю. Формирование этнического самосознания студентов в процессе обучения в вузе. // Вопросы психологии/ №4, 1998 г. с. 31-43
   
9. 
   Этический кодекс многонациональной столицы. 26.08.2009. Авторы неизвестны. В печать, слава Богу, пока не прошел.