NetNado
  Найти на сайте:

Учащимся

Учителям



Внутренний предиктор СССР 200-летию со дня рождения А. С. Пушкина посвящается



ВНУТРЕННИЙ ПРЕДИКТОР СССР

200-летию со дня рождения А.С.Пушкина посвящается





Развитие и становление государственности народа русского и народов СССР в глобальном историческом процессе, изложенное
в системе образов Первого Поэта России А.С.Пушкина.

Санкт-Петербург
1999 г.


Страница, зарезервированная для выходных типографских данных

© Публикуемые материалы являются достоянием Русской культуры, по какой причине никто не обладает в отношении них персональными авторскими правами. В случае присвоения себе в установленном законом порядке авторских прав юридическим или физическим лицом, совершивший это столкнется с воздаянием за воровство, выражающемся в неприятной “мистике”, выходящей за пределы юриспруденции. Тем не менее, каждый желающий имеет полное право, исходя из свойственного ему понимания общественной пользы, копировать и тиражировать, в том числе с коммерческими целями, настоящие материалы в полном объеме или фрагментарно всеми доступными ему средствами. Использующий настоящие материалы в своей деятельности, при фрагментарном их цитировании, либо же при ссылках на них, принимает на себя персональную ответственность, и в случае порождения им смыслового контекста, извращающего смысл настоящих материалов, как целостности, он имеет шансы столкнуться с “мистическим”, внеюридическим воздаянием1.


Оглавление

Внутренний Предиктор СССР:
пояснение принятой терминологии 255


Вместо эпиграфа 258

ВВЕДЕHИЕ 261

Язык мой — враг мой: все ему доступно, 272

Он обо всем болтать себе привык. 272

Фригийский раб, на рынке взяв язык, 272

Сварил его (у господина Копа 272

Коптят его). Эзоп его потом 272

Принес на стол... Опять, зачем Эзопа 272

Я вплел, с его вареным языком, 272

В мои стихи? 272

Что вся прочла Европа, 273

Нет нужды вновь беседовать о том! 273

Насилу-то, рифмач я безрассудный, 273

Отделался от сей октавы трудной! 273

Сапожник 273

Картину раз высматривал сапожник 273

И в обуви ошибку указал; 273

Взяв тотчас кисть, исправился художник. 273

Вот, подбочась, сапожник продолжал: 274

Мне кажется, лицо немного криво... 274

А эта грудь не слишком ли нага?..” 274

Тут Апелесс прервал нетерпеливо: 274

Суди, дружок, не свыше сапога!” 274

Есть у меня приятель на примете! 274

Не ведаю, в каком бы он предмете 274

Был знатоком, хоть строг он на словах; 274

Но черт его несет судить о свете: 274

Попробуй он судить о сапогах! 274

ПОСВЯЩЕHИЕ 276

Для вас, души моей царицы, 276

Красавицы, для вас одних 276

Времен минувших небылицы, 276

В часы досугов золотых, 276

Под шепот старины болтливой, 276

Рукою верной я писал; 276

Примите ж вы мой труд игривый! 276

Hичьих не требуя похвал, 276

Счастлив уж я надеждой сладкой, 276

Что дева с трепетом любви 276

Посмотрит, может быть, украдкой 276

Hа песни грешные мои. 276

ПРОЛОГ 278

Дела давно минувших дней, 278

Преданья старины глубокой. 278

ПЕСHЬ ПЕРВАЯ 279

В толпе могучих сыновей, 279

С друзьями, в гриднице высокой 279

Владимир-солнце пировал; 279

Меньшую дочь он выдавал 279

За князя храброго Руслана. 279

Не скоро ели предки наши, 279

Не скоро двигались кругом 280

Ковши, серебряные чаши 280

С кипящим пивом и вином. 280

Не слышат вещего Баяна; 281

Потупили смущенный взгляд: 281

То три соперника Руслана; 281

В душе несчастные таят 281

Любви и ненависти яд 281

Один — Рогдай, воитель смелый, 282

Мечом раздвинувший пределы 282

Богатых киевских полей; 282

Другой — Фарлаф, крикун надменный, 282

В пирах никем не побежденный, 282

Hо воин скромный средь мечей; 282

Последний, полный страстной думы, 283

Младой хазарский хан Ратмир: 283

Все трое бледны и угрюмы, 283

И пир веселый им не в пир. 283

Я все забыл, товарищ милый, 284

Все, даже прелести Людмилы. 284

Моя подруга мне мила; 284

Моей счастливой перемены 284

Она виновницей была; 284

. . . . . . . . . . 284

Напрасно счастье мне сулили 284

Уста волшебниц молодых; 284

Двенадцать дев меня любили: 284

Я для нее покинул их; 284

Оставил терем их веселый, 284

В тени хранительных дубров; 284

Сложил и меч, и шлем тяжелый, 284

Забыл и славу, и врагов. 284

Отшельник мирный и безвестный, 284

Остался в счастливой глуши. 285

Пастушка милая внимала 285

Друзей открытый разговор 285

И, устремив на хана взор, 285

И улыбалась, и вздыхала. 285

Последний имени векам не передал, 285

Никем не знаемый, ничем не знаменитый; 285

Чуть отроческий пух, темнея, покрывал 285

Его стыдливые ланиты. 285

Любезный сердцу и очам, 285

Как вешний цвет едва развитый, 285

Последний имени векам 286

Не передал. 286

Задумчиво безмолвный хан 286

Душой вослед ему стремится, 286

Руслану счастия, побед, 286

И славы, и любви желает... 286

И думы гордых, юных лет 286

Hевольной грустью оживляет. 286

Хазарский хан, в уме своем 287

Уже Людмилу обнимая, 287

Едва не пляшет над седлом; 287

В нем кровь играет молодая, 287

Огня надежды полон взор; 287

То скачет он во весь опор, 287

То дразнит бегуна лихого, 287

Кружит, подъемлет на дыбы, 287

Иль дерзко мчит на холмы снова. 287

Узнай, Руслан: твой оскорбитель — 288

Волшебник страшный Черномор, 288

Красавиц давний похититель, 288

Полнощных обладатель гор. 288

Еще ничей в его обитель 297

Hе проникал доныне взор. 297

Но ты, злых козней истребитель, 298

В нее ты вступишь, и злодей 298

Погибнет от руки твоей. 298

Тебе сказать не должен боле: 298

Судьба твоих грядущих дней, 298

Мой сын, в твоей отныне воле. 298

Добро пожаловать, мой сын! — 298

Сказал с улыбкой он Руслану. — 298

Уж двадцать лет я здесь один 298

Во мраке старой жизни вяну; 298

Но наконец дождался дня, 298

Давно предвиденного мною. 298

Он звезды сводит с небосклона, 308

Он свистнет — задрожит луна; 308

Но против времени закона 308

Его наука не сильна. 308

Ревнивый, трепетный хранитель 308

Замков безжалостных дверей, 308

Он только немощный мучитель 308

Прелестной пленницы своей. 308

Вокруг нее он молча бродит, 308

Клянет жестокий жребий свой... 308

На брови медный шлем надвинув, 309

Из мощных рук узду покинув, 309

Ты шагом едешь меж полей, 309

И медленно в душе твоей 309

Надежда гибнет, гаснет вера... 309

Не спится что-то, мой отец! 309

Что делать: болен я душою, 309

И сон не в сон, как тошно жить. 309

Позволь мне сердце освежить 309

Твоей беседою святою. 309

Прости мне дерзостный вопрос. 309

Откройся: кто ты, благодатный, 309

Судьбы наперсник непонятный? 309

В пустыню кто тебя занес? 310

Природный финн, 310

В долинах, нам одним известных, 310

Гоняя стадо сел окрестных, 310

В беспечной юности я знал 310

Одни дремучие дубравы, 310

Ручьи, пещеры наших скал 310

Да дикой бедности забавы. 310

Но жить в отрадной тишине 310

Дано не долго было мне. 311

Тогда близ нашего селенья, 311

Как милый цвет уединенья, 311

Жила Hаина. Меж подруг 311

Она гремела красотою. 311

. . . . . . . . . . . 311

Умчалась года половина; 311

Я с трепетом открылся ей, 311

Сказал: люблю тебя, Hаина" 311

Но робкой горести моей 311

Hаина с гордостью внимала, 311

Лишь прелести свои любя, 311

И равнодушно отвечала: 311

Пастух, я не люблю тебя!” 311

К ногам красавицы надменной 311

Принес я меч окровавленный, 311

Кораллы, злато и жемчуг; 311

Герой, я не люблю тебя! 311

Но слушай: в родине моей 312

Между пустынных рыбарей 312

Наука дивная таится 312

Под кровом вечной тишины, 312

Среди лесов, в глуши далекой 312

Живут седые колдуны; 312

К предметам мудрости высокой 312

Все мысли их устремлены; 312

Все слышит голос их ужасный, 312

Что было и что будет вновь, 312

И грозной воле их подвластны 313

И гроб, и самая любовь. 313

Тьмы низких истин мне дороже 313

Нас возвышающий обман. 313

И я, любви искатель жадный, 313

Решился в грусти безотрадной 313

Hаину чарами привлечь 313

И в гордом сердце девы хладной 313

Любовь волшебствами зажечь. 313

Настал давно желанный миг, 313

И тайну страшную природы 313

Я светлой мыслию постиг... 313

Гром грянул, свет блеснул в тумане, 314

Лампада гаснет, дым бежит, 314

Кругом все смерклось, все дрожит... 314

Зову духов — и в тьме лесной 314

Стрела промчалась громовая, 314

Волшебный вихорь поднял вой, 314

Земля вздрогнула под ногой... 314

Зову духов — и, виноват! 314

Безумный, дерзостный губитель, 314

Достойный Черномора брат, 314

Я стал Hаины похититель. 314

К чему рассказывать, мой сын, 315

Чего пересказать нет силы? 315

Ах, и теперь один, один, 315

Душой уснув, в дверях могилы, 315

Я помню горесть, и порой, 315

Как о минувшем мысль родится, 315

По бороде моей седой 315

Слеза тяжелая катится 315

Руслан томился молчаливо,
И смысл и память потеряв. 315


Но вот ужасно: колдовство 316

Вполне свершилось, по несчастью. 316

Мое седое божество 316

Ко мне пылало новой страстью. 316

Скривив улыбкой страшный рот, 316

Могильным голосом урод 316

Бормочет мне любви признанье. 316

Вообрази мое страданье! 316

И между тем она, Руслан, 316

Мигала томными глазами; 316

И между тем за мой кафтан 316

Держалась тощими руками; 316

И между тем я обмирал, 316

От ужаса зажмуря очи; 316

И вдруг терпеть не стало мочи; 316

Я с криком вырвался, бежал. 316

Уже зовет меня могила; 317

Но чувства прежние свои 317

Еще старушка не забыла 317

И пламя позднее любви 317

С досады в злобу превратила. 317

Душою черной зло любя, 317

Колдунья старая, конечно, 317

Возненавидит и тебя; 317

Советов старца не забудь! 317

ПЕСHЬ ВТОРАЯ 318

Соперники в искусстве брани, 318

Не знайте мира меж собой; 318

Hесите мрачной славе дани 318

И упивайтеся враждой! 318

Пусть мир пред вами цепенеет, 318

Дивяся грозным торжествам: 318

Hикто о вас не пожалеет, 318

Hикто не помешает вам. 318

Мечты поэта — 319

Историк строгий гонит вас! 319

Увы! его раздался глас, — 319

И где ж очарованье света! 319

Вы, рыцари парнасских гор, 321

Старайтесь не смешить народа 321

Hескромным шумом ваших ссор; 321

Бранитесь — только осторожно. 321

Ведь нынче время споров, брани бурной; 321

Друг на друга словесники идут, 321

Друг друга режут и друг друга губят, 322

И хором про свои победы трубят! 322

Что вся прочла Европа — 323

Нет нужды вновь беседовать о том! 323

Но, страстью пылкой утомленный, 323

Не ест, не пьет Руслан влюбленный 323

И замерла душа в Руслане... 323

В душе несчастные таят 324

Любви и ненависти яд. 324

Сбылись давнишние мечты, 324

Сбылися пылкие желанья 324

Пред нею, страстью упоенный, 324

Безмолвным роем окруженный 324

Её завистливых подруг, 324

Стоял я пленником послушным 324

Герой, я не люблю тебя! 324

Руслан, не знаешь ты мученья 324

Любви, поверженной навек. 324

Увы! Ты не сносил презренья... 324

И что же, странный человек! 325

И ты ж тоскою сердце губишь. 325

Счастливец! ты любим, как любишь! 325

Но вот ужасно: колдовство 325

Вполне свершилось, по несчастью. 325

Мое седое божество 325

Ко мне пылало новой страстью. 325

Скривив улыбкой страшный рот, 325

Могильным (не живым. — Авт.) голосом урод 325

Бормочет (не говорит. — Авт.) мне любви признанье. 325

Вообрази мое страданье! 325

. . . . . . . . . . . . . . . 325

Она сквозь кашель (какие-то сбои, 325

хрипы в системе: авт.) продолжала 325

Тяжелый страстный разговор 325

Так, сердце я теперь узнала; 325

Я вижу, верный друг, оно 325

Для нежной страсти рождено; 325

Проснулись чувства, я сгораю, 326

Томлюсь желаньями любви... 326

Приди в объятия мои... 326

О милый, милый! умираю... 326

Уж двадцать лет я здесь один 326

Во мраке старой жизни вяну 326

Но, наконец, дождался дня, 327

Давно предвиденного мною. 327

Мы вместе сведены судьбою; 327

Садись и выслушай меня. 327

Но вы, соперники в любви, 327

Живите дружно, если можно! 327

Поверьте мне, друзья мои: 327

Кому судьбою непременной 327

Девичье сердце суждено, 327

Тот будет мил на зло вселенной 327

Сердиться глупо и грешно. 328

Ужели Бог нам дал одно 328

В подлунном мире наслажденье? 328

Нам остаются в утешенье 328

Война, и музы, и вино. 328

Свалился тяжко в грязный ров, 328

Земли не взвидел с небесами 328

И смерть принять уж был готов. 328

Рогдай к оврагу подлетает; 328

Жестокий меч уж занесен; 328

Погибни, трус! умри!” — вещает... 328

Вдруг узнает Фарлафа он; 329

Глядит, и руки опустились; 329

Досада, изумленье, гнев 329

В его чертах изобразились; 329

Скрыпя зубами, онемев, 329

Герой, с поникшею главою 329

Скорей отъехав ото рва, 329

Бесился... но едва, едва 329

Сам не смеялся над собою. 329

Тогда он встретил под горой 329

Старушечку чуть-чуть живую, 329

Горбатую, совсем седую. 329

Она дорожною клюкой 329

Ему на север указала. 329

Ты там найдешь его”, — сказала. 329

Рогдай весельем закипел 329

И к верной смерти полетел. 329

Убью!.. преграды все разрушу... 330

Руслан!.. узнаешь ты меня... 330

Теперь-то девица поплачет... 330

А наш Фарлаф? Во рву остался, 330

Дохнуть не смея; про себя 330

Он, лежа, думал: жив ли я? 330

Куда соперник злой девался? 330

Вдруг слышит прямо над собой 331

Старухи голос гробовой: 331

Встань, молодец, все тихо в поле; 331

Ты никого не встретишь боле; 331

Я привела тебе коня; 331

Вставай, послушайся меня” 331

Фарлаф, узнавши глас Рогдая, 331

Со страха скорчась, обмирал 331

И, верной смерти, ожидая, 331

Коня еще быстрее гнал. 331

Так точно заяц торопливый 332

Прижавши уши боязливо, 332

По кочкам, полем, сквозь леса 332

Скачками мчится ото пса. 332

На месте славного побега 332

Весной растопленного снега 332

Потоки мутные текли 332

И рыли влажну грудь земли. 332

Взмахнул хвостом и белой гривой, 332

Бразды стальные закусил 332

И через ров перескочил; 332

Но робкий всадник вверх ногами 332

Свалился тяжко в грязный ров. 332

Поверь! — старуха продолжала, — 333

Людмилу мудрено сыскать; 333

Она далеко забежала; 333

Не нам с тобой её достать. 333

Опасно разъезжать по свету; 333

Ты, право, будешь сам не рад”. 333

Последуй моему совету, 333

Ступай тихохонько назад. 333

Под Киевом, в уединенье, 333

В своем наследственном селенье 333

Останься лучше без забот: 333

От нас Людмила не уйдет”. 333

Они схватились на конях; 335

Взрывая к небу черный прах, 335

Под ними борзы кони бьются; 335

Борцы, недвижно сплетены, 335

Друг друга стиснув, остаются, 335

Как бы к седлу пригвождены; 335

Их члены злобой сведены; 335

Переплелись и костенеют; 335

По жилам быстрый огнь бежит; 335

На вражьей груди грудь дрожит - 335

И вот колеблются, слабеют - 335

Кому-то пасть... вдруг витязь мой, 335

Вскипев, железною рукой 335

С седла наездника срывает, 335

Подъемлет, держит над собой 335

И в волны с берега бросает. 335

Они схватились на конях; 336

. . . . . . . . . . . . 336

Их члены злобой сведены; 336

Объяты, молча, костенеют, — и проч.? 336

Ты догадался, мой читатель, 336

С кем бился доблестный Руслан: 336

То был кровавых битв искатель, 337

Рогдай, надежда киевлян, 337

Людмилы мрачный обожатель. 337

Он вдоль днепровских берегов 337

Искал соперника следов; 337

Hашел, настиг, но прежня сила 337

Питомцу битвы изменила, 337

И Руси древний удалец 337

В пустыне свой нашел конец. 337

И слышно было, что Рогдая 337

Тех вод русалка молодая 337

страница 1страница 2 ... страница 101страница 102


скачать

Другие похожие работы: