Тренинг «Повышение толерантности в молодежной среде» Общие рекомендации по проведению тренинга
_________________________________________
Приложение 3.6.
РЕЗУЛЬТАТЫ УЧАСТНИКОВ СОРЕВНОВАНИЯ
№ | ИМЯ | ЗАДАНИЕ № 1 | ЗАДАНИЕ № 2 | Итого по №№ 1 и 2 | ЗАДАНИЕ № 3 | ИТОГО |
| | | | | | |
| | | | | | |
| | | | | | |
| | | | | | |
| | | | | | |
| | | | | | |
| | | | | | |
| | | | | | |
| | | | | | |
| | | | | | |
| | | | | | |
| | | | | | |
| | | | | | |
| | | | | | |
| | | | | | |
| | | | | | |
| | | | | | |
| | | | | | |
| | | | | | |
Приложение 4.1
Индивидуальные задания для участников
Вычислить средний рост участников группы | Выяснить силу трицепса, посчитав, сколько раз каждый участник может отжаться за 30 секунд (проведя соответствующий эксперимент), и вычислить среднее значение |
Вычислить среднюю дату и месяц рождения участников | Определить среднюю длину волос всех членов группы |
Определить средний цвет глаз участников | Определить средний цвет волос участников |
Выяснить, на сколько баллов по десятибалльной шкале каждый участник оценивает свою память, и вычислить среднее значение | Выяснить, на сколько баллов по десятибалльной шкале каждый участник оценивает свое чувство юмора, и вычислить среднее значение |
Выяснить, на какое расстояние может прыгнуть в длину каждый участник группы (проведя соответствующий эксперимент) | Выяснить, на сколько баллов по десятибалльной шкале каждый участник оценивает свое физическое развитие, и вычислить среднее значение |
Выяснить, насколько общительным каждый участник считает себя (по десятибалльной шкале), и вычислить среднее значение | Выяснить, на какое расстояние может прыгнуть в длину каждый участник группы (проведя соответствующий эксперимент), и вычислить среднее значение |
Выяснить, на сколько баллов по десятибалльной шкале каждый участник оценивает свои художественные способности (умение рисовать, лепить и т.д.), и вычислить среднее значение | Выяснить, на сколько баллов по десятибалльной шкале каждый участник оценивает свои способности к точным наукам (математика, физика), и вычислить среднее значение |
Выяснить, на сколько баллов по десятибалльной шкале каждый участник оценивает свои способности к естественным наукам (биология, география, химия), и вычислить среднее значение | Выяснить, на сколько баллов по десятибалльной шкале каждый участник оценивает свои способности к гуманитарным наукам (история, литература, философия), и вычислить среднее значение |
Выяснить, на сколько баллов по десятибалльной шкале каждый участник оценивает свои вокальные способности (умение петь), и вычислить среднее значение | Выяснить, на сколько баллов по десятибалльной шкале каждый участник оценивает свое стремление к риску, и вычислить среднее значение |
Выяснить, на сколько баллов по десятибалльной шкале каждый участник оценивает свои способности к танцам, и вычислить среднее значение | Выяснить, на сколько баллов по десятибалльной шкале каждый участник оценивает свои кулинарные способности, и вычислить среднее значение |
Выяснить, на сколько баллов по десятибалльной шкале каждый участник оценивает свои способности к стихосложению, и вычислить среднее значение | Выяснить, на сколько баллов по десятибалльной шкале каждый участник оценивает свои способности красиво одеваться, и вычислить среднее значение |
Приложение 4.2.
Индивидуальные задания для участников
Вы – член «комиссии усреднения способностей». Ваша миссия – не допустить, чтобы чьи-то выдающиеся способности нарушили баланс в обществе |
Вы – член «комиссии усреднения способностей». Ваша миссия – не допустить, чтобы чьи-то выдающиеся способности нарушили баланс в обществе |
Вы – член «комиссии усреднения способностей». Ваша миссия – не допустить, чтобы чьи-то выдающиеся способности нарушили баланс в обществе |
Вы – результат удачной работы Комиссии по усреднению. Теперь вы образцовый член общества и приглашены на комиссию как ЭТАЛОН № 1. Когда-то вы рисовали лучше, чем другие, ваши картины даже могли заставить кого-то задуматься, что он рисует не так хорошо как вы. Но теперь всё это в прошлом. Ваши проблемы удачно разрешены: по решению Комиссии вы теперь постоянно, не снимая, носите специальные варежки из грубой кожи. Теперь вы рисуете на уровне пятилетнего ребёнка. Ваши картины стандартны, они ничуть не хуже и не лучше, чем у всех остальных членов общества. |
Вы – результат удачной работы Комиссии по усреднению. Теперь вы образцовый член общества и приглашены на комиссию как ЭТАЛОН № 2. Когда-то вы бегали быстрее, чем другие, ваши спортивные результаты даже могли заставить кого-то задуматься, что он физически развит не так хорошо как вы. Но теперь всё это в прошлом. Ваши проблемы удачно разрешены: по решению Комиссии вы теперь постоянно, не снимая, носите специальные свинцовые колодки на ногах. Теперь у вас начинается сильная одышка после первых трёх-четырёх шагов. Вы стали как все и бегаете ничуть не хуже и не лучше, чем остальные. |
Вы – результат удачной работы Комиссии по усреднению. Теперь вы образцовый член общества и приглашены на комиссию как ЭТАЛОН № 3. Когда-то ваша память была лучше, чем у других, вы так легко запоминали тексты, что люди рядом с вами чувствовали себя неполноценными. Но теперь всё это в прошлом. Ваши проблемы удачно разрешены: по решению Комиссии вы ежедневно, утром и вечером, принимаете «Антимнемоник» в капсулах, благодаря которому вы не можете запомнить, к примеру, последовательность из трёх цифр. Теперь ваша память стандартна, ничуть не хуже и не лучше, чем у всех остальных членов общества. |
Вы – результат удачной работы Комиссии по усреднению. Теперь вы образцовый член общества и приглашены на комиссию как ЭТАЛОН № 4. Когда-то у вас было слишком острое зрение, намного лучше, чем у других. Люди рядом вами чувствовали себя слабовидящими и неполноценными. Но теперь всё это в прошлом. Ваши проблемы удачно разрешены: по решению Комиссии вы постоянно, не снимая, носите очки с диоптриями, обеспечивающими зрение плюс восемь, что не превышает разрешённого стандарта. Теперь, чтобы прочитать текст, вам нужно поднести его практически к носу. Вы стали как все остальные члены общества, не хуже их и не лучше. |
Вы – результат удачной работы Комиссии по усреднению. Теперь вы образцовый член общества и приглашены на комиссию как ЭТАЛОН № 5. Когда-то у вас был отличный слух, который позволял услышать шёпот из соседней комнаты. Люди рядом с вами могли почувствовать себя неполноценными. Но теперь всё это в прошлом. Ваши проблемы удачно разрешены: по решению Комиссии вы теперь постоянно носите специальные бируши, благодаря которым ваш слух не превышает разрешённого стандарта. Теперь вы с трудом слышите обращённую к вам речь. Вы стали как все остальные члены общества, не хуже и не лучше остальных. |
Благодаря неусыпной бдительности агентов Главного Компенсатора, стало известно, что вы – обладатель прекрасного голоса |
Благодаря неусыпной бдительности агентов Главного Компенсатора, стало известно, что вы – «гений общения», у вас много друзей, и что людям слишком уж приятно и комфортно находиться рядом с вами |
Благодаря неусыпной бдительности агентов Главного Компенсатора, стало известно, что вы виртуозно играете на фортепиано |
Благодаря неусыпной бдительности агентов Главного Компенсатора, стало известно, что вы очень артистичны |
Благодаря неусыпной бдительности агентов Главного Компенсатора, стало известно, что вы прекрасно танцуете, умеете в танце выразить любые чувства |
Благодаря неусыпной бдительности агентов Главного Компенсатора, стало известно, что вы – талантливый поэт, с детства пишете стихи, которые могут пробудить в людях самое лучшее |
_______________________________________________________
Приложение 4.3.
Рассказ «Гаррисон Бержерон»
Шел 2081 год. Все люди наконец стали равны – и не просто перед богом или перед законом. Люди стали равны во всех отношениях. Никто больше не выделялся особым умом. Никто больше не выделялся особой красотой. Никто больше не выделялся особой быстротой и силой. Этого равенства удалось добиться благодаря 211, 212 и 213-й поправкам к конституции, а также благодаря неусыпной бдительности агентов Главного Компенсатора Соединенных Штатов.
Однако в жизни общества равных тоже имелись свои недостатки. Люди, например, никак не могли привыкнуть к тому, что апрель больше не был весной, это буквально сводило их с ума. Именно в этот злополучный месяц агенты Главного Компенсатора и забрали Гаррисона Бержерона, четырнадцатилетнего сына супругов Джорджа и Хейзел Бержерон.
Безусловно, это была большая неприятность, тем не менее, думать о происшедшем постоянно Джордж и Хейзел просто не могли. Умственные способности Хейзел точно соответствовали среднему уровню, а это значило, что ход ее мысли каждый раз круто обрывался, о чем бы она ни думала. Что касается Джорджа, то его умственные способности были выше установленного стандарта, поэтому он всегда носил в ухе маленький радиокомпенсатор – так повелел закон. Этот радиокомпенсатор был настроен на радиочастоту правительственного передатчика, который через каждые двадцать секунд посылал в эфир шумы и помехи. Это делалось для того, чтобы помешать Джорджу и ему подобным использовать свои мозги в корыстных целях, лишить их незаслуженного преимущества перед другими людьми.
Джордж и Хейзел смотрели телевизор. По щекам Хейзел текли слезы, однако она уже забыла, чем они были вызваны.
По телевизору балерины исполняли какой-то танец.
В голове у Джорджа завыла сирена. Мысли его, словно застигнутые врасплох, в панике разбежались.
Как они здорово станцевали танец, просто чудесно! – воскликнула Хейзел.
А? – спросил Джордж.
Я говорю, этот танец, просто прелесть, – повторила Хейзел.
Угу, – согласился Джордж. Он попытался сосредоточиться на балеринах. Нельзя сказать, чтобы они были очень хороши – во всяком случае ничуть не лучше других людей. Балерины были обвешаны мешками с дробью, а лица их скрывались под масками – ведь иначе зрители, увидев грациозные жесты и хорошенькие лица, почувствовали бы себя неполноценными уродами. Джордж задумался было над тем, что распространять компенсацию на танцоров и танцовщиц, пожалуй, не стоило, но очередной шумовой импульс, принятый радиокомпенсатором, разогнал его мысли.
Джордж поморщился. Две из восьми балерин на экране тоже.
Хейзел это заметила. Ее умственные способности в компенсаторе не нуждались, поэтому ей пришлось спросить у мужа, на что был похож этот последний звук.
Как будто кто-то молотком разбил молочную бутылку, — ответил Джордж.
Должно быть, очень интересно каждый раз слышать новые звуки, — с некоторой завистью сказала Хейзел. – Это делает жизнь разнообразней.
Угу, – подтвердил Джордж.
Только на месте Главного Компенсатора я бы кое-что изменила, – сказала Хейзел.
Она, кстати говоря, внешне была очень похожа на Главного Компенсатора, женщину по имени Диана Мун Глемперс. – Будь я на месте Дианы Мун Глемперс, – продолжала она, – я бы по воскресеньям передавала только колокольный звон – и никаких других сигналов. Как бы отдавая дань религии.
Если бы они все время передавали колокольный звон, я бы мог думать, — возразил Джордж.
– Ну, можно сделать его громким, вот и все, – предложила Хейзел. – Это не проблема. Я думаю, из меня получился бы неплохой Главный Компенсатор.
– Как из любого другого, – заметил Джордж.
– Уж кто-кто, а я прекрасно знаю, что такое норма, – с гордостью сообщила Хейзел.
– Это точно, – кивнул Джордж. Из тумана выплыл образ сына, Гаррисона, который сидел в тюрьме как раз за то, что не хотел мириться ни с какими нормами, но в следующий миг в голове Джорджа загремел двадцатипушечный залп, и мысль оборвалась.
– Ого! – воскликнула Хейзел. – Кажется, здорово шарахнуло, да?
Шарахнуло так, что на покрасневших глазах Джорджа выступили слезы, а сам он побледнел и затрясся. На экране телевизора две балерины брякнулись на пол и сейчас поднимались, держась руками за виски.
– Ты как-то сразу побледнел, осунулся, – огорчилась Хейзел. – Слушай, дорогой, почему бы тебе не прилечь на диван и не положить компенсатор на подушку? – Она имела в виду двадцатикилограммовый мешок с дробью, который, словно огромный замок, висел на шее Джорджа. – Давай, пусть мешок полежит немного на подушке – тебе станет полегче. Это ничего, что мы с тобой некоторое время будем неравны – я не против.
Джордж взял мешок в руки и попробовал его на вес.
– Он мне не мешает, – сказал он. – Я его просто не замечаю. Он стал частью моего тела.
– Последнее время у тебя такой усталый вид, на тебе прямо лица нет, – посетовала Хейзел. – Было бы здорово, если бы мы мог ли проделать в дне мешка маленькую дырочку и вытащить из него несколько свинцовых шариков. Всего лишь несколько.
– За каждый вынутый шарик – два года тюрьмы плюс две тысячи долларов штрафа, – напомнил Джордж. – Хорошенькие условия, нечего сказать.
– Но я же не говорю о работе, – возразила Хейзел. – Я хочу, чтобы ты мог вынимать несколько шариков хотя бы здесь, дома. Ведь здесь ты ни с кем не соревнуешься, правда? Здесь ты просто отдыхаешь.
– Если бы я попытался схитрить подобным образом, – объяснил Джордж, – другие сделали бы то же самое. Подумай, что бы тогда произошло? Мы все просто вернулись бы назад, в те мрачные времена, когда над людьми довлела зверская конкуренция. Ты этого хочешь?
– Ну что ты! – испугалась Хейзел.
– Вот видишь, – сказал Джордж. – Если люди начинают заигрывать с законом, нарушать его — знаешь, что тогда случается с обществом?
Даже если бы Хейзел затруднилась с ответом, Джордж не смог бы ей помочь – гудок сирены насквозь прошил его череп.
– Оно, надо полагать, разваливается, – неуверенно предположила Хейзел.
– Что разваливается? – тупо спросил Джордж.
– Общество, – смешалась Хейзел. – Или я тебя не так поняла?
– А кто его знает? – ответил Джордж невпопад.
Неожиданно трансляцию балета прервали — передавали сводку новостей. Поскольку у диктора, как у всех дикторов, был серьезный дефект речи, некоторое время нельзя было понять, о чем же сводка. Будучи в состоянии крайнего возбуждения, диктор почти полминуты не мог произнести: «Леди и джентльмены!» Наконец, осознав беспомощность своих попыток, он протянул бюллетень с новостями одной из балерин.
– Все равно, он молодец, – похвалила диктора Хейзел. – Он старался, а это главное. Бог его обделил, но он старался вовсю. На месте его начальства я бы повысила ему зарплату за такое рвение.
– Леди и джентльмены! – балерина начала читать бюллетень. Она, должно быть, была необычайно красива, потому что лицо ее скрывала отвратительнейшая маска. Среди восьми танцовщиц она, безусловно, была самой грациозной и самой сильной физически – ее мешки-компенсаторы были впору девяностокилограммовому мужчине.
Ей тут же пришлось извиниться за свой нежный, теплый, мелодичный голос – выступать с таким голосом по телевидению было просто нечестно. Она стала читать снова, стараясь звучать как можно менее привлекательно.
– Гаррисон Бержерон, четырнадцати лет, – прочитала она каркающим, скрипучим голосом, – только что сбежал из тюрьмы, где он содержался по подозрению в организации правительственного переворота. Он обладает редким умом и огромной физической силой, подвержен лишь частичному воздействию компенсаторов. Чрезвычайно опасен.
На экране возникла сделанная в полиции фотография Гаррисона Бержерона – сначала вверх ногами, потом боком, снова вверх ногами и, наконец, как надо. На фотографии Гаррисон был снят во весь рост, а роль фона выполняла метрическая сетка. Рост Гаррисона превышал два метра.
Гаррисон был сверху донизу обвешан металлическими болванками и брезентовыми мешками с дробью. Таких тяжелых компенсаторов не носил больше никто. Гаррисон развивался так быстро, что люди Главного Компенсатора просто не успевали изобретать для него новые помехи и ограничители. Например, вместо маленького радиокомпенсатора для ограничения умственных способностей ему приходилось носить огромные наушники. На глазах у него были очки с очень сильной диоптрией, которые, по замыслу проектировщиков, должны были не только сделать из него полуслепого, но еще и вызывать страшную головную боль.
Металлические доспехи болтались на Гаррисоне без всякой системы. Обычно компенсаторы для сильных людей изготовлялись с военной аккуратностью, выглядели симметрично. Гаррисон же был похож на ходячий склад металлолома. Закон, ставящий между всеми людьми знак равенства, обязывал Гаррисона носить на себе более ста тридцати килограммов.
Внешность Гаррисона тоже нуждалась в компенсации, и агенты Главного Компенсатора заставляли его носить на носу красную резиновую блямбу, сбривать брови и закрашивать некоторые зубы в черный цвет, превращая ровный ряд в кривую, редкую изгородь.
– Если вы увидите этого человека, – читала балерина, – не пытайтесь, повторяю, не пытайтесь, вступать с ним в какой-либо контакт.
Вдруг раздался громкий скрип – с петель сорвали дверь. По студии пронесся вопль изумления и ужаса. Фотография Гаррисона Бержерона, словно танцуя в такт толчкам землетрясения, подпрыгнула несколько раз на телеэкране.
Джордж Бержерон сразу определил истинную причину землетрясения, но в этом не было ничего удивительного – его собственный дом не раз отплясывал под ту же грохочущую мелодию.
– Боже мой! – произнес Джордж. – Это же Гаррисон!
Однако мысль эта, не успев толком дойти до сознания Джорджа, тут же вылетела прочь – в голове его визгливо заскрежетали тормоза автомобиля.
Когда Джордж снова открыл глаза, фотография Гаррисона уже исчезла. Ее место на экране занял настоящий, живой Гаррисон.
Огромный, по-клоунски неуклюжий, звенящий металлоломом Гаррисон стоял посреди студии. В руке он держал ручку вырванной с корнем входной двери. Перед ним, сжавшись от страха, на коленях стояли балерины, музыканты, дикторы и работники студии.
– Я – ваш император! – провозгласил Гаррисон. – Слышите? Я – ваш император! Вы все должны беспрекословно мне подчиняться.
Он топнул ногой, и студия затряслась.
– Даже сейчас, – выкрикнул Гаррисон, – когда я окован железом, изуродован и измучен, я все равно сильнее и значительнее любого из существовавших до меня властелинов. А теперь смотрите, какой я на самом деле!
Легко, словно бумажную веревку, Гаррисон разорвал ремни, на которых висели его доспехи– компенсаторы. А ведь эти ремни должны были выдерживать груз в две с половиной тонны!
Тррах! Груда металла рухнула на пол.
Гаррисон просунул большие пальцы рук под замок компенсатора мозговой деятельности. Дужки замка хрустнули, как ванильный сухарь. Гаррисон с силой швырнул в стену свои наушники и очки, и они разбились вдребезги.
Наконец, он сорвал с носа резиновую блямбу, и взору предстал человек, которого испугался бы сам бог-громовержец.
– А теперь я выберу себе императрицу! – объявил Гаррисон, глядя на коленопреклоненную толпу. – Первая, кто осмелится встать на ноги, получит доблестного супруга и трон!
После минутной паузы поднялась балерина, читавшая бюллетень. Она качалась, словно ива.
С величайшей учтивостью Гаррисон извлек из ее уха маленький радиокомпенсатор и освободил ее от тяжелых мешков. Затем он убрал с ее лица маску.
Девушка была ослепительно красива.
– Сейчас, – сказал Гаррисон, взяв ее за руку – мы всем покажем, что такое настоящий танец. Музыка! – приказал он.
Музыканты поспешно взобрались на свои стулья. Гаррисон сорвал с них компенсаторы.
– Покажите лучшее, на что вы способны, – потребовал он, – и я сделаю вас баронами, герцогами и графами.
Заиграла музыка. Сначала она была обычной – дешевой, пустой, фальшивой. Тогда Гаррисон вытащил двух музыкантов из кресел и начал размахивать ими, как дирижерскими палочками, а сам в это время напевал, давая оркестру понять, чего он от них хочет. Затем он вонзил двух музыкантов в их кресла.
Вновь заиграла музыка, на этот раз гораздо лучше.
Некоторое время Гаррисон и его императрица просто слушали музыку, слушали внимательно, как бы стараясь совместить с ней биение своих сердец.
Они замерли на кончиках пальцев.
Гаррисон положил свои большие руки на крошечную талию девушки, давая ей возможность проникнуться чувством невесомости.
И вдруг, словно подброшенные волной красоты и грации, они взлетели в воздух!
Они взлетели в воздух вопреки всем земным законам, вопреки законам притяжения и движения.
Они кружились, вертелись, вращались, выделывали антраша, пируэты и коленца.
Они прыгали, как олени на луне.
Потолок студии достигал десяти метров, но с каждым прыжком они приближались к нему все ближе.
Было ясно, что они хотят коснуться потолка губами.
Им это удалось.
И тогда, победив притяжение с помощью любви и простого желания, они на мгновение повисли в воздухе, в десяти сантиметрах от потолка, и подарили друг другу долгий, долгий поцелуй.
В эту минуту в студию вошла Диана Мун Глемперс, Главный Компенсатор. Она держала в руках двухстволку десятого калибра. Она дважды нажала на курок, и император с императрицей нашли свою смерть, даже не долетев до пола.
Диана Мун Глемперс перезарядила ружье. Она направила его на музыкантов и велела им надеть свои компенсаторы в течение десяти секунд.
В это время у Бержеронов что-то случилось с телевизором – исчезло изображение. Хейзел повернулась к мужу спросить, в чем дело, но Джордж только что вышел в кухню за банкой пива.
Джордж вернулся в комнату с банкой в руках. Он остановился и подождал, пока в голове отгремит очередной радиосигнал. Потом сел на диван.
– Ты плакала? – спросил он жену.
– Угу.
– О чем?
– Точно не помню, – ответила она. – Кажется, по телевизору показывали что-то очень грустное.
– Что именно? – спросил Джордж.
– У меня в голове все почему-то смешалось, – пожаловалась она.
– Не нужно думать о грустных вещах, – посоветовал он.
– Я никогда и не думаю, – ответила Хейзел.
– Вот умница, – похвалил Джордж. И тут же поморщился – в голове отбойный молоток дал короткую очередь.
– Ух ты! Видно, как следует тебя шарахнуло, – огорчилась Хейзел.
– Что ты сказала? Повтори, – пробормотал Джордж.
– Ух ты! — повторила Хейзел. – Видно, как следует тебя шарахнуло.
Воннегут К. Гаррисон Бержерон // Фантастика века / Составитель Вл. Гаков М.-Мн.: «Полифакт», 1999. С. 469-472.
__________________________________
страница 1 ... страница 4страница 5страница 6страница 7страница 8
скачать
Другие похожие работы: